Явление галломании – феномен не только общественной жизни России. В разной степени увлечение галломанией, как, впрочем, и италоманией, пережили почти все страны Европы, и везде оно постепенно сменилось борьбой за признание приоритета национальных культурных ценностей.
Во второй половине ХVIII в. при Людовике ХVI Франция была очагом просвещения, центром культурной жизни, законодательницей мод и властительницей дум всей Европы. После свержения монархии во Франции и казни короля из страны были вынуждены бежать, в том числе и в Россию, сотни и тысячи семей аристократов.
Галломания проникла во все сферы жизни высшего российского общества, оказав свое сильное влияние на область искусства, просвещения, на моду, светскую жизнь, еду, домашнее образование, бытовую культуру и особенно устный и письменный язык. Французский язык в России становится языком придворной аристократии и дворянства. Степень пренебрежения к родному языку на стыке ХVIII–ХIХ вв. достигла такого предела, что дети российских дворян сначала обучались французскому языку, а потом уже русскому, как иностранному. Это разрушало национальное самосознание и разрушало язык – главный идентификационный признак любой нации.
Кровавые события и террор Французской революции 1789–1798 гг., а также Отечественная война 1812 года послужили толчком к пробуждению национального самосознания в российском обществе. В начале ХIХ в. в стране стали появляться патриотически настроенные общества, подчеркнуто «русские» литературные кружки, возникла «Русская партия», стал печататься журнал «Русский вестник» и др. Активизировалась и деятельность славянофилов, ратовавших за самобытный путь развития русской культуры. Все видели необходимость опоры на собственные традиции.
Самый серьезный удар по галломании в России был нанесен при Николае I, который приказал вести всю переписку внутри страны только на русском языке и требовал его обязательного знания от придворных. Главное влияние на изгнание галломании оказала «теория официальной народности», разработанная министром народного просвещения С.С. Уваровым и активно пропагандировавшаяся императором.
Церковная реформа, проводимая Петром I, затронула все стороны церковной жизни, нанесла ей огромный вред и в том числе неповторимому самобытному церковному зодчеству России. С ХVII – начала ХVIII в. русское церковное зодчество подверглось влиянию западных архитектурных форм. На смену традиционным крестово-купольным православным храмам пришли архитектурные сооружения, построенные по образцам западных католических соборов по проектам архитекторов Германии, Голландии, Франции, Италии. В новых храмах происходит замена традиционной православной иконописи на живописные изображения, выполненные в чувственной манере, свойственной художникам эпохи Ренессанса. Петр изменил значение традиционных русских мер, скоординировав их с английскими футами, нарушив тем самым традиционный для Руси способ построения пропорций в церковном зодчестве. Отказ от арочных конструкций, способствующих усилению звука, отрицательно сказался на храмовой акустике.
Возрождение традиционно русских форм в церковном строительстве тоже наступает при Николае I. С началом возведения московского храма Христа Спасителя (1839–1883) намечается перелом в строительстве соборных храмов в сторону русского стиля.
Во второй половине ХIХ – начале ХХ в. в храмовой архитектуре наметилось направление, получившее название «русского» или «неорусского». Первым образцом чисто русского стиля стала маленькая Абрамцевская церковь в имении С. Мамонтова в Москве. Она вобрала в себя элементы различных школ средневековой русской архитектуры. Другой образец русского стиля явил собой храм Спаса-на-Крови в Санкт-Петербурге (1883–1904). Внешнее убранство храма сознательно ориентировано на ярославские храмы в духе ХVII в. и в некоторой степени на московский храм Василия Блаженного.
