– А, ясно, – сказал Андрей, возвращаясь к вождению. – Флюктуация.
– Уверен? – Егор поднял бровь. – Ты же его первый раз видишь.
– Конечно. Система поправит. Вылетит как миленький.
– Во-первых, не так это просто… – начал директор.
– Я понял, не утруждайтесь, – мягко, но решительно прервал его Андрей. – Ситуация не стоит слов, потраченных на описание.
На этот раз хмыкнул Егор.
– Что? – тут же отозвался Андрей. – Я опять грублю?
Ему никто не ответил, и некоторое время ехали молча.
– Где они бузят-то нынче? – спросил Егор. – В жилом или семинарят, как обычно?
– Да как обычно, – ответил долговязый.
– Ты, кстати, не вникал, в чем там дело?
– Да тоже как обычно – кривополяция.
– Криво – что? – подал голос Коля.
– Кривая экстраполяция, – пояснил Андрей. – Некорректно перенесли ограниченную модель на более широкий класс объектов. Источник и причина всей бузы во все времена.
– А подробнее? – спросил Казимир Яковлевич.
– А подробнее я не вникал. У меня у самого тут задачка зловредная. Некогда мне.
– У тебя белая тряпка есть?
– Только зеленая.
– Давай.
– Может, это хандра? – предположил Егор, глядя на небо. – У них бывает.
– Нет, Егор, – ответил Андрей и остановил мобиль. – Это буза. Небольшая, на три балла, но буза. Поеду я, Казимир Яковлевич. Пока, флюктуация.
Долговязый Андрей утарахтел по своим зловредным делам. Директор, учитель и новый ученик Школы квантонавтов остались перед входом в колмогоровский корпус. Коля с недоумением проводил старшеклассника на мобиле взглядом, затем осторожно спросил:
– Так, значит… ничего страшного?
– В смысле? – не понял Егор Семенович. Он, прищурившись, разглядывал из-под ладони лестницу и главный вход.
Директор достал маленький театральный бинокль и водил им по фасаду корпуса, наполовину скрытому акацией.
– Он какой-то спокойный…
– Андрей считает эту проблему тривиальной. И думает, что я знаю, как действовать, – сказал Казимир Яковлевич и мрачно добавил: – Все так думают.
– А вы знаете? – осторожно спросил Коля.
– Должен знать, – коротко ответил директор. Потом покосился на мальчика и спросил: – Или нет?
Коля не успел ответить.
– Андрей у нас колмогоровец, понимаешь ли! – с усмешкой объяснил куратор. – Хоть и староста. Внешняя жизнь беспокоит их очень редко. Вот внутренняя…
– Окна в порядке, двери не забиты, ничего не горит, – сказал директор себе под нос. – И впрямь на троечку буза-то. У них же там ни препаратов, ни культур опасных нет?
– Да откуда… Слушайте, может, Гаврилу Цыденыча попросить к ним сходить? Они его любят.
– Все его любят! – ответил директор сердито. – Не пойдет он к ним. «В прошлом году, – говорит, – когда я пошел, я почти что понял, о чем они мне толковали». Почти понял! «Казимир, – говорит, – тебе что, нужен сумасшедший физрук?»
С неба донесся раскатистый рокот. Все задрали головы, и Коля увидел, как стремительный, хищного вида и защитной окраски краснозвездный вертолет плавно скользнул и начал давать круг, снижаясь. В кармане у директора заурчала «труба». Казимир Яковлевич схватил ее и почти сразу закричал:
– Да, да, да! Вижу, не глухой! Иду, иду! Генерал?… Трое? Иду уже, иду!
– Так, – сказал он, положив «трубу» в карман. – Это комиссия, мне надо с ними говорить глаза в глаза. Так до них быстрее доходит. В общем, Егорушка, надеюсь на вас. Николая определите на факультет, но сначала решите с жильем, там у вас вроде пара вариантов есть.
