На танцах (понятия «дискотека» тогда еще не существовало) задиры из пришлого, неинститутского, люда чаще всего выбирали несуразную фигуру Моргунова в качестве объекта для развязывания локального конфликта. Но как жестоко они ошибались, эти твердолобые бойцы с зудящимися кулаками! Впрочем, доказывать их заблуждение Себастьяну приходилось тоже кулаками, но своими многочисленными фингалами он гордился, как боевыми медалями.
Кроме батальной славы Себастьян имел репутпцию человека беспредельной прожорливости. Однажды он завалился к нам в комнату прямо из пивного бара, и его арбузоподобный животик вызывающе свисал над брючным ремнем. Тем не менее, увидев на столе полную сковородку карточки, Себастьян в считанные минуты расправился с ней, как тот повар из известной поговорки, и тут же «положил глаз» на нетронутую литровую банку свежего липового меда. Кто-то в шутку предложил ему съесть и мед, но весь без остатка, не отходя от стола. Молча сопя, Моргунов предупредительно расслабил брючный пояс, и через десять минут содержимое банки благополучно переправилось в бездоннор чрево этого Пацюка. Нам всем почему-то стало дурно, а Себастьян произнес: «Дня на три, пожалуй, забункеровался. Для меня, безстепендионного, это хоть и кратковременное, но все же благо…».
Стипендию он получал редко, хотя по уровню и объему знаний – будь то гуманитарные науки или спецпредметы – намного превышал среднеуспевающих студентов. Если у Себастьяна случался крупный выигрыш в карты, он, победно сияя, тоже приходил к нам, сдергивал с чьей-нибудь кровати наволочку и отправлялся за Ла-Манш, в продовольственный магазин, и мы всей оравой дня три-четыре жили почти безбедно…
На третьем курсе Себастьяна исключили из института. Виной тому была очередная выходка Моргунова – глупая, смешная, но вместе с тем и мерзкая. Если интуиция и не подводила его, то чувство меры изменяло этому студенту довольно часто. Вот и на этот раз он явно переборщил…
Все началось со злополучных трусов, обыкновенных черных мужских трусов, которые за полтора рубля купил однокурсник Себастьяна – студент по кличке Островитянин (родом был с Сахалина). Комната решила «обмыть» покупку, а какая же выпивка без Себастьяна? К тому же, как на грех, Моргунов накануне вечером выиграл в карты солидную сумму у студентов-заочников, собравшихся в это время на сессию… Короче говоря – роковое стечение обстоятельств.
В итоге рядовая «обмывка» вылилась в трехдневную пьянку. После нее комната, конечно, выглядела ужасно: углы заставлены пустыми бутылками самого различного калибра, Островитянин, распластавшись на грязном полу в тех самых знаменательных трусах, густо храпел, а за кавардачно выглядевшим столом в позе мыслителя сидел Себастьян и страдал от скуки. Он был очень недоволен этой трехдневной попойкой. Не в том смысле, что она была порочна сама по себе. Она завершилась не так, как хотелось бы Себастьяну- вот в чем был главный ее недостаток! По его мнению, пьянка -не пьянка, если не увенчалась грандиозной хохмой. Вот теперь он сидел и обдумывал варианты "венца", по ходу дела режиссируя мысленно то тот, то другой из приходящих ему на ум. И «придумал»…
У Островитянина на пятом этаже проживала обожаемая им подружка. Она-то, по замыслу Себастьяна, по какой-то причине ненавидевшего ее, и должна была сыграть определенную роль в задуманной "хохме". Ничего не подозревавшая подружка в это время сидела у себя в комнате и листала учебник, когда Себастьян, вежливо постучавшись, вошел и, глядя студентке прямо глазами в глаза, произнес:
