– Ну, Арон – друг ты мой! Ты всё такой же – всё за чистую монету принимаешь! Да мне всё равно, как ты живёшь! Для меня главное – это отношение между нами – старыми друзьями. Скажи мне! Ты меня продашь, если тебя кто прижмёт?
Арон не на шутку испугался… «Никогда Константинович не задавал таких вопросов в лоб; видно, в его душе что-то перевернулось, задело за живое, что-то, явно, его раздражает. Он хорошо изучил адвоката, и его вопрос прозвучал странно». Арон эмоционально замотал головой, выпучил и без того выпуклые глаза. Поперхнувшись, выдавил с трудом:
– Ну, ты даёшь, Олег! Что это взбрело тебе в голову? Ты же знаешь! Я друзей не продаю!
– Вот это я и хотел от тебя услышать. А то посмотрел на твою постную еврейскую морду и подумал: разуверился Арон в своём друге, а раз разуверился, то и верить тебе, опасно. Правда, успокоил ты меня своими словами. Только в одной упряжке – вместе, можно вытянуть тяжёлый воз из вязкой колеи на ровную дорогу. Я вижу, ты недоволен моими ответами… Нет, дорогой, убивать я никого не собираюсь. Дипломатия, прежде всего. Вопросы надо решать головой, ну, а если понадобится, то кулаками и стволом, но это уже в крайнем случае. Кстати, когда от Альберта люди появятся?
Арон был ещё в напряжении, но страх проходил.
– В следующую субботу явятся. Предупредили, что это последний срок на раздумье. Жути нагнали, я до сих пор, отойти не могу – видения, так и преследуют. Детьми пугали!
Адвокат вскинул брови, наморщив лоб, задумался…
– Говоришь, детьми? Альберт, видно, совсем обнаглел – базар не тот ведёт. Хорошо, что рассказал об этом. Придётся экстренные меры принимать. Покажешь, кто именно, эти слова говорил. – Лицо адвоката стало сосредоточенным, видно было, что он принял какое-то решение. Достав трубу, набрал номер. Ровным голосом произнёс:
– Такси к ресторану «Кочевник». Минут через двадцать. Олег Константинович. Спасибо. Ждём…
Арон знаками пытался остановить адвоката, но тот не обращал на него никакого внимания.
– Олег, зачем же такси? Я свободен, и готов доставить вас куда угодно!
– Нет, Арон, отдыхай, а у нас начинается работа.
Таксист словно знал, кого забирать – только вышли из заведения, он подкатил к самому входу и открыл заднюю дверцу машины. Адвокат жестом пригласил Олега в салон, упал устало рядом на сиденье.
– Ко мне поедем. Да, кстати, ты мать предупредил о своём отсутствии?
Олег, молча, кивнул. Ему хотелось спать, и он боролся с организмом, не давая тому расслабиться окончательно. Адвокат посмотрел на него, зевнул и, махнув рукой, изменил маршрут.
Такси подкатило к подъезду дома Олега.
– Отсыпайся. Я тебе позвоню. Хотелось мне, поднять твою планку, помочь кое-чем, да думаю, ты и сам справишься с предстоящим испытанием. Давай, дружище, до встречи, – и адвокат крепко пожал руку Олега.
Мать с порога встретила Олега вопросами, на которые не хотелось отвечать.
– Мам, прости меня, я всё тебе объясню, но не сейчас. Я устал и хочу спать.
Олег прошёл в свою комнату, прикрыл за собой дверь и, рухнув на кровать как подкошенный сноп, тут же уснул крепким сном.
Олегу снились сборы, где он на стрельбах расстреливал из автомата мишени. Мишени не хотели падать, он злился на себя, и менял рожок за рожком. Автомат заедало, и очереди были прерывистыми. Капитан с лицом охранника из ресторана еврея кричал на него. Он силился понять слова, но трескотня автоматов и буханье взрывов не давали услышать того, что кричал ему командир. Наконец, слова прорвались до его ушей. «Ты куда палишь?! Чёрт бы тебя побрал! Враг уже рядом». Капитан нырнул на дно окопа и пропал. Олег посмотрел в сторону мишеней и обомлел: мишени стремительно превращались в скелеты киборгов. Рванув в сторону окопа, они росли приближаясь, и казались гигантскими остовами уродливых конструкций. Пули, выбивая из стальных скелетов искры, рикошетили и отскакивали с воем. Автомат в руках Олега замолк, и он, отчаявшись, встал во весь рост, встречая набегавшего на него огромного киборга с оскаленными сверкающими зубами. Робот прыгнул на Олега, вытянув свои длинные механические руки, сердце зашлось от ужаса.
