Лабиринты духа - страница 6

– Бесплатно, – улыбнулся мужчина. – Для таланта.

Зеркало зашептало по ночам.

– —

Искажение.

Духовник послал Анне сон: поле ромашек, где капли росы складывались в строфы. Но тьма вплелась в него, превратив цветы в пепел, а слова – в шипящих змей.

– «Ты слаба», – прошипели змеи. – «Настоящее искусство требует жертв».

Анна проснулась с криком. На столе лежал новый стих – о разбитых зеркалах и криках в пустоте. Лучший за год.

– —

Встреча с Тенью.

Тёмный Проводник явился к ней в облике музы. Платье из дыма, голос как скрип заржавевших качелей.

– Я научу тебя летать, – сказала она, касаясь лба Анны. – Но крылья вырастут из костей.

Анна согласилась. Не словами – дрожью в пальцах, когда писала очередную строчку о боли.

Духовник пытался вставить в её сны свет:

– Ветер принёс обрывок детского стишка: «Солнце в маминых глазах».

– В кафе незнакомец оставил книгу с закладкой на странице о надежде.

– Даже лужа у подъезда отражала небо, а не грязь.

Но Тёмная Муза смеялась, закрашивая небо чёрным:

– «Они хотят, чтобы ты осталась никем».

– —

Поединок без оружия.

Духовник вошёл в зеркало. Там, среди изломанных отражений, стояла Анна – с пером из шипов и глазами, полными шторма.

– Ты можешь остановиться, – сказал он.

– Почему? – она повернулась, и за спиной взметнулись крылья из обугленной бумаги. – Наконец-то меня «слышат».

Он показал ей видение:

…Девочка Анна в библиотеке, пишущая стишок на обороте формуляра. Восторг, когда учительница прочитала его вслух.

…Могила отца, где она просила: «Научи меня не бояться».

…Первая публикация – не громкая, но искренняя.

– Это не ты, – прошептала Муза, обвивая её шею дымом. – Ты переросла эту слабость.

Анна закрыла глаза.

– —

Выбор.

Утром она разбила зеркало. Осколки отразили тысячи её лиц: испуганных, злых, потерянных. Среди них мелькнуло одно – детское.

– Довольно, – сказала Анна и бросила тетрадь в печь.

Пламя взвилось синим, выплюнув пепел, который сложился в слово: «Прощай».

Тёмный Проводник исчез, оставив после себя запах гари. Анна купила новую тетрадь. Первая страница оставалась пустой неделю.

Однажды она услышала, как соседский мальчик напевал песенку про солнце. Вышла во двор, села на скамейку. Достала карандаш.

Первая строчка родилась тихой, как дыхание:

«Свет пробивается даже сквозь швы…»

Духовник, ставший лучиком на краю листа, не стал шептать подсказки. Просто согрел бумагу.

Игорь ненавидел звёзды. Каждый вечер он выходил на крышу, чтобы плюнуть в небо, будто бросал вызов кому-то незримому. Его судьба, как уверяли гадалки и даже школьный психолог, была «запрограммирована»: талант к физике, карьера учёного, Нобелевская премия. Но в пятнадцать лет он запер формулы в старом ноутбуке и начал рисовать граффити на стенах мёртвых заводов. Духовник видел его душу – комету, летящую против созвездий.

– —

Первая метка: Сломанные часы.

Во сне Игорь оказался в мастерской, где время собирали из шестерёнок. Старик в очках, похожий на Эйнштейна, протянул ему механизм:

– Почини. Это твоё будущее.

Игорь разбил часы молотком. Проснулся с осколком в руке – настоящим, впившимся в ладонь.

– Ну и что? – прошептал он, выковыривая стекло. Кровь оставила на простыне узор, похожий на карту новых маршрутов.

– —

Второе предупреждение: Стена.

Духовник послал ему «случайность»: старую книгу в уличной библиотечке с пометкой на странице 144: ««Даже бунт – часть системы». Игорь вырвал лист, сделал из него бумажный самолёт и запустил в реку.