– Опять двадцать пять! Как до тебя не дойдет, что простая подмена вопроса искажает твою тугодумную картину мира! Не, почему? Не, за что мне такое? А для чего?! Для чего мне это надо?! Элементарно Степаныч! И тогда вся грязь заставляет мозг иначе работать, если он есть, конечно, хи-хи… Всё, абсолютно всё придумано высшим разумом, чтобы нам тут не скучно жилось. – вновь главврач хихикнул, тем самым показывая, что он уже устал от этого трезвого разговора. – И деньги твои любимые, и эпидемию эту тоже дали нам для чего-то. Хотя чисто с профессиональной точки зрения, я никак не могу понять, почему вакцина себя так повела? Такого просто не должно было случиться! Да ещё такой эффект – паралич, лёгкие… Не могу понять. Ну, вероятно уже и не надо, раз так!
– Да потому, что я это сделал! Я добавил в неё ещё один компонент, в этот сука, коктейль Молотова! – с криком взорвался Павел Степанович. – Когда она, после согласования, находилась у нас в лаборатории, в эпидемиологии! Мне предложили, я согласился!
– Кто тебе предложил? Кто тебе вообще мог такое предложить? Ты чего несёшь, придурок? – слегка на повышенных тонах недоумевая, выдал главврач.
– А ты сам не догадываешься кто? Я не спрашивал, для чего, для кого всё это понадобилось! Просто выбрал из двух зол ту, в которой и вознаграждение есть не хилое, и карьера! А вакцину против того, что у нас сейчас, с тобой мы уже получили! Скоро выйдем отсюда здоровые. – смягчившись, словно вышедший на волю фурункул, Степаныч горделиво растекался, наивно предвкушая пополнения запасов своего тщеславия. – Прости, ну не мог я тебе раньше этого рассказать. Ну, не мог, пойми.
– Хрен мы отсюда выйдем. – тяжело проговорил Николай Николаевич, крепко охватив голову обеими руками. Он потерянно и беспорядочно водил ладонями по лицу, по волосам, и при этом, неразборчиво, он всё что-то бормотал. – Ты… Ты скажи… Тебе сколько лет? Двадцать? Ты что, пацан зелёный?
– Чего ты взъелся? Я знаю, что ты не перевариваешь власть в любом её проявлении, в любых её погонах, поэтому и не стал заранее тебе ничего говорить. Я же знаю тебя.
– Нет, ты не проститутка. – огненной лавой взорвался Николаич. Он с грохотом ринулся к стеклу, словно бы хищник в клетке. Да так, что его собеседник тут же отскочил. – Ты урод! Ты конченый урод! Ты сам понимаешь, что ты сделал?
– Чего ты орёшь? Всё нормально будет! – сквозь кашель пытался вставить тот.
– В крематории нам нормально будет! Какая, на хрен, вакцина? Кто там о тебе, сука, вспомнит? Я теперь понял! Я! Теперь я всё понял! Теперь все пазлы сошлись! – не прекращаемым потоком дико выдавал Николай. – Посмотри, ублюдок, эту вакцину, которую по официальной версии я утвердил, в которую ты, тварина, положил гос., сука, заказ… Посмотри, она уехала в страны Европы, как гуманитарная помощь! Прежний, изначальный вирус… Да чёрт бы с ним! Его можно было одолеть! И я это сделал! И ты это знаешь! Ты понимаешь, что всё это сейчас значит? Ты взгляни, взгляни на Европу, посмотри! Откуда у них там столько больных взялось, причём внезапно? Они теперь там пачками умирают! А симптомы все идентичны нашим с тобой! Не знаешь, откуда это всё взялось? Не заметил, нет? Они у нас с тобой один в один! Если бы ты хоть каплю разбирался в медицине, не в твоих, вонючих бумажонках, а в настоящей практике. То ты бы давно понял, что тебя использовали как презерватив и там же бросили, где-то в подворотне. – весь красный, вспотевший от волнения главврач стремительно терял силы. Он, тяжело дыша, опустился на одно колено, пытаясь хоть как-то собраться.
