Эмма подняла руку и указала на центральную фреску.
– Жили давным-давно три девы. Были они подобны богам.
«Сколько богов-то было в стародревние времена, – подумала Нелли. – Не перечесть. Обычных людей вообще не было, что ли?»
– Они были сёстрами. Немного ведьмами. Но все называли их ламиями.
«Мне в школе что-то не рассказывали, чтобы монастырь Трёх Дев был посвящен ведьмам, – изумилась Нелли. – Что-то другое говорили на уроках истории».
– Не бойся, они были добрыми. Мне бы больше понравилось называть их волшебницами. Но… – Эмма досадливо махнула рукой, – людская молва всё поставит с ног на голову. Они были очень красивы.
Фреска подтверждала слова Эммы. Три девы вели хоровод на поляне, полной цветов. Одна дева – с белыми волосами, вторая – с рыжими, третья – с чёрными.
– Как всегда бывает, находятся те, кто хотел бы владеть этой красотой, подчинить её себе.
– Это кто же? – хмыкнула Нелли.
– Разные злые мужчины, – словно зная, о чём думает Нелли, сказала монахиня. – Их так много и они такие злые, что есть девушки, которые ни за какие дары не хотят выходить замуж.
Нелли скосила глаза с фрески на монахиню.
– Они ценят свободу, данную при рождении. Но есть люди, которые эту свободу отрицают. Хотят владеть красотой, а если девы сопротивляются, добиваются желаемого силой. Так вот, в те времена обиженные девы, сёстры, когда боги не стали с ними… церемониться, – Эмма подбирала слова. Но Нелли почувствовала, что монахиня вплетает в речь тонкую нитку горечи, – вынуждены были скрываться, прятаться под разными личинами. Найти себе убежище и выходить на улицы только ночью.
Эмма резко сняла с головы покрывало, и волна чёрных искрящихся волос упала на плечи, докатилась почти до пола. Нелли ахнула.
– Сёстрам, добрым и милосердным, пришлось не сладко, но они заступались не только за себя. Были спасены и обиженные дети, и страдающие животные. За что боги наказали сестёр жестоко. Ведь боги считают животных едой.
«Странные боги, но люди от них недалеко ушли», нахмурилась Нелли. Крипта вдруг разом замерцала в быстром ритме. Нелли оцепенела.
Эмма широко взмахнула руками. Чёрное одеяние её превратилось в два крыла.
Нелли раскрыла рот. Она не могла даже представить, что волшебники существуют. Она совершенно не знала, как относиться к женщине с тёмными очами и чёрными крыльями, переливающимися в разноцветном свете.
– Меня зовут Эмма Ламия и я, пока могу, буду защищать тебя. Ты понимаешь, Нелли! Но только ночью. Днём у меня нет ни сил, ни прав.
«Я и не знала, где сидела в ночь приёма в банду Рыбного переулка!» – потрясенно подумала Нелли.
– Мы ждём детей, способных исправить мир, – продолжала Эмма. – И животных, и птиц с необычными способностями и добрым сердцем. Поэтому в Лабораториум я тебя не пущу. Ты останешься здесь. С нами.
Нелли, хотя и чувствовала, что мерцание гипнотизирует её, отрицательно замотала головой. И словно в помощь ей раздался визгливый женский крик.
– Никогда эта крыса не останется в стенах этого монастыря!
Вопль от входа был настолько грозен, что в стенах крипты зазвенели цветные витражи, а огонь в полу вздрогнул и начал меркнуть.
