Ласточкин крик - страница 34



Худой и высокий мужчина смотрел на меня с испугом.

– Добрый день, – я протянул ему руку, – очень приятно.

У него был темный цвет кожи, умные карие глаза и усталое лицо.

– Мне тоже очень приятно, – слегка поклонился он.

Пальцы мужчины были настолько сухими, что я испугался, что если слишком сильно пожму ему руку, то могу их сломать.

– Прошу, – я показал на стул напротив. – Присаживайтесь.

Он посмотрел куда-то в пол:

– Нет, я не хочу мешать.

У него был легкий акцент, но по-турецки он говорил очень правильно.

– Вы никому не помешаете, Медени-бей, – покачала головой Евгения. – Невзат здесь специально, чтобы с вами пообщаться.

Пожилой мужчина скромно уселся на стул, Евгения тоже присела рядом. Повисло молчание, которое пришлось разорвать мне:

– Так вы из Сирии сюда приехали, как я понимаю?

– Да, из Алеппо, – воодушевился он. – Я был переводчиком с турецкого… Учился в Анкаре, в университете Хаджеттепе… Переводил для официальных лиц, бизнесменов, приезжавших из Турции. Мой младший брат Эдхем жил в Латакии. Моя дочка Адевие тоже туда переехала, когда вышла замуж. Мы скучали друг без друга, но все же жили хорошо… А потом началась война, и все пошло прахом: теперь ни семьи, ни дома, ни родины… Мою дочку, брата, его жену убило одним взрывом. Они все прятались в одном доме, и всех убила одна ракета… – В глазах мужчины заблестели слезы, две капельки задрожали на кончиках длинных ресниц. – Ладно, не буду вас мучать пересказом собственной биографии. В итоге мы оказались в Турции.

Чтобы как-то разрядить напряжение, я с сочувствием в голосе произнес:

– Мы рады вас принимать здесь. Как вам у нас, все в порядке?

Он слегка заколебался, не будучи уверенным, стоит ли ему говорить правду или нет.

– Все в порядке. Вернее, все было в порядке… А потом мы потеряли Фаххара…

Я не понял, кого он имеет в виду:

– Фаххара?

– Фаххар – это второй сын моего младшего брата Эдхема. После смерти родителей мы забрали его к себе. Кроме меня, он единственный мужчина в семье.

Я показал взглядом на игравшую в догонялки девочку:

– Он брат Азез?

Медени перевел свои печальные глаза на малышку:

– Да, Фаххар ее старший брат, у них большая разница в возрасте.

Евгения внимательно слушала старого сирийца.

– До чего же правильно вы поступили, когда взяли к себе племянников, – произнесла она восхищенно. – Вам за такое стоит руки целовать, Медени-бей. Вы удивительный человек.

Его худая спина сгорбилась.

– Ну что вы, все это по воле Аллаха. Он повелевает, а мы лишь исполняем.

Мы начали отходить от темы, и требовалось вернуть ее в прежнее русло:

– Так что же с Фаххаром? Что с ним случилось?

Медени-бей пару раз сглотнул:

– Фаххар, наш Фаххар пропал. Вышел утром из дома и не вернулся.

Слезы помешали ему говорить. Мы с Евгенией переглянулись, ни у кого из нас не хватало смелости возобновить разговор. Дали мужчине немного проплакаться, справиться со своим горем. Это долго не продлилось, и вскоре он, шмыгнув носом, поднял голову.

– Прошу прощения… Все и так сложно, а тут это еще навалилось. До чего же сложно сыну человеческому жить в этом дольнем мире…

Я протянул ему стакан воды:

– Выпейте, поможет.

– Спасибо, – ответил он с благодарностью. – Большое спасибо.

Он вытер слезы тыльной стороной сухой ладони и продолжил говорить:

– Три дня… Фаххар пропал три дня назад.

Вот и все. Снова замолк.

– И никаких вестей от него?

– Нет, ничего. Ему тринадцать лет… Очень умный и очень воспитанный мальчик. Он недавно нашел работу в кондитерской в Шишли