— Ну и что же здесь не так? — промурлыкала кошка. Мягко спрыгнув вниз, она побежала вперед по идеально чистой дорожке. Но уже на лестнице, поднимавшейся к центральному входу, маленькая хищница остановилась и замерла. Сработали инстинкты. Кошка резко прыгнула в сторону и, угодив прямо в густой куст рододендронов, затаилась, высунув наружу лишь кончик любопытного носа. Она успела спрятаться за несколько секунд до того, как на тропинке, ведущей к дому, показались две фигуры. Одна принадлежала статной, но уже немолодой даме, одетой довольно богато. Вторая — мужчине. Женщина шла, опираясь на трость, а следом за ней, похожий на тень, брел ее спутник, коротконогий толстяк в одежде кучера.
— Стой здесь, Матвей, — велела незнакомка, и Тома потянула носом воздух, улавливая терпкий запах духов, окутывавший женщину наподобие призрачной шали. В запахе смешались сандал и цитрус с нотками жасмина, такими легкими, что Тома едва уловила их.
Тем временем женщина приблизилась к зданию и остановилась перед лестницей. Тома смогла разглядеть ее ноги и подол платья. А еще туфли с серебряными пряжками, очень модные. Точно такие же, ну или почти такие, носила матушка Елизаветы Павловны, княгиня Вяземская.
— Что, Петруша, — обратилась незнакомка к тишине, — вот ты и ушел. Дом больше тебе не принадлежит. Как же я ждала этого момента!
Женщина говорила странные вещи. Тамара навострила уши, решив, что сегодня же расскажет обо всем произошедшем Лизе. Конечно, девушка станет ее бранить за то, что ушла без спросу из дому, но Тому слишком уж заинтересовало это наследство и то, как Елизавета упомянула его. Ее хозяйку явно заинтриговали тайны родового гнезда. А значит, здесь было место обитания сил, может быть темных, может светлых. Иначе Лиза не говорила бы о здании так загадочно.
И вот теперь эта странная незнакомка.
Тома ждала, что женщина скажет что-нибудь еще, но дама лишь стояла, запрокинув голову, и молча рассматривала здание. А затем так же молча развернулась и, стуча тростью по тропинке, ушла прочь в сопровождении слуги.
Подождав, когда эти двое сядут в экипаж и уедут, кошка выбралась из куста и, отряхнувшись, принялась приводить себя в порядок.
Ей было неприятно вылизывать дурно пахнувшую зверем шерсть, но инстинкты брали свое. Только несколько минут спустя, закончив наводить красоту, кошка рискнула подняться по ступенькам и приблизиться к входной двери.
Дом по-прежнему спал. Или делал вид, будто спит.
Тома огляделась в поисках хоть какой-то щели или приоткрытого окна, но не нашла ничего подходящего для проникновения внутрь.
— И все же что-то здесь нечисто, — мурлыкнула она. Бросив еще один взгляд на здание, кошка побежала прочь, избегая тропинки. С легкостью забралась на стену и, спрыгнув с нее на тротуар, побежала в направлении дома Вяземских, оставив за спиной родовое гнездо своей хозяйки и ощущение чего-то скрытого от глаз.
********
— Родители настаивают на нашей помолвке, — проговорил Николай, пока мы кружились в вальсе в самом центре зала среди доброго десятка таких же танцующих пар.
— А я против, — проговорила уверенно, держа руку на сильном плече молодого княжича. — И ты, кажется, не так давно тоже не горел желанием вступить в брак, — напомнила я Уварову. Сейчас, находясь в относительном уединении ото всех, я могла обращаться к Коле на «ты», как привыкла еще с детства.
