Ледяной цветок - страница 23



– Я никогда не лезу в чужую жизнь, – отвечала Кария, разминая тесто для будущей лепёшки. – И тебе советую то же, соседка.

Маруна отмахнулась, и мука поплыла в воздухе, как пыльца серебристого шафрана. Старик переводил взгляд с одной женщины на другую и внимательно рассматривал каждую.

– Хватит! – крикнул Долан и замахал руками. – Устроили базар! Ещё раз всё по порядку и подробно. Тогда и решим, что делать. Давай, Кария, с чего всё началось?

Кария скривила недовольное лицо, налегая на комок теста.

– Говорю же, меня разбудил шум в курятнике. Куры переполошились. Лиса, думаю, забралась да потаскает всех несушек.

– Это мы слышали, ближе к делу, – подгонял Долан.

Кария с гневом выдохнула.

– Не поймёшь тебя: то тебе подробно, то короче. В общем, вышла во двор, а дом-то у меня на пригорке, да и вижу, как с луга бежит кто-то к деревне. Пригляделась, да никак Кутыптэ наш. Я значения не придала: ну бежит и бежит, дети в этом возрасте разве усидят на месте?

– Но не посреди же ночи! – встряла Маруна.

– Тихо! – шикнул Долан.

– А потом, как я из курятника обратно к дому шла, вижу: идёт он уже к лесу через луг. С фонарём в руке. Вот, всё.

В избе сделалось тихо. Только в печке шуршал огонь. Да Кузнец пыхтел над непослушным комком теста.

– Ты его не остановила, – прошептала Маруна, не глядя на соседку.

– Говорю же: я не вмешиваюсь в чужую жизнь!

– Снова как куры квохчете! – вспыхнул Долан, точно огонёк в печке.

– Ты ничего странного ты не заметила? – спросил Старик Карию.

Она задумалась.

– Ну если не считать странным, что маленький мальчик ночью идёт в лес один, то нет, всё было обычным.

– Уверена? – допытывался Долан.

Кария сжала губы, поводила глазами по сторонам и прищурилась.

– Было у него на шее что-то.

Маруна подняла голову и впилась взглядом в соседку.

– Блестящее такое, – говорила Кария. – Да впотьмах разве разглядишь?

– Говорю вам, то не мальчик был, а Гыр-Пыбра! – вступил Турон и утёр рукой нос, оставив белый след. – Откуда у Кутыптэ такое ожерелье?

– Какого на нём никогда не видели, – добавила Маруна.

– Ожерелье? – всполошился Старик и вскочил с места.

Все обернулись на него.

– Как оно выглядело?

– Да откуда ж мне знать? – растерялась Кария. – Я его с близи-то и не видала.

– Маруна? – строго спросил Старик.

Маруна заглянула в глаза мужа, точно ища поддержки. Он кивнул. Маруна провела пальцем по усыпанному мукой столу, оставляя штрихи.

Долан вытянул шею, чтобы рассмотреть рисунок.

– Такие плоские вроде как. Блестящие, – сказала Маруна.

– Вещь, видно, дорогая, – добавил Турон.

Старик обрушился на место. Все умолкли и обернулись на него с испугом. В тишине раздался возглас:

– Ну не моё это! – взмахнул руками Кузнец, увлёкшись тестом настолько, что утратил нить разговора.

Он окинул взглядом замерших товарищей. Те не сводили глаз со Старика.

– Ты знаешь, что это? – вкрадчиво спросил Долан и указал на стол.

На покрытых мукой досках виднелся рисунок Маруны – несколько штрихов сложились в три прямоугольника.

22.

Заметая следы

«А я думал, я тебя знаю»


– Куда ты нас ведёшь? – озадаченно спросил Долан.

Вместе с Маруной, Туроном, Карией и Кузнецом они шли за Стариком по улочкам деревни.

– Доброго дня! – кричали им со дворов жители.

Долан взмахивал рукой для приветствия; остальные озирались по сторонам и кивали с кислыми улыбками на лицах, точно ждущие разоблачения прохвосты. Только Кузнец без особого интереса смотрел по сторонам и несколько раз широко зевнул.