– Мы что, опять не угодили? – в гневе крикнул Кутыптэ. – Сколько их тут будет? Они всё у меня хотят отнять?
– Вижу ещё одного, – прошептал Манул.
И действительно, чуть поодаль зажёгся голубыми огнями новый истукан. Кутыптэ натянул тулуп и решительно зашагал туда.
– Чего на этот раз?
– Дай мне то, без чего ты не можешь идти дальше. То, что греет тебя в зимнюю стужу. То, что ведёт тебя через лес, – прозвучал ответ.
– Есть догадки? – спросил Манул и нервно дёрнул хвостом.
Кутыптэ осмотрел идола. Это изваяние сильно отличалось от двух прежних. Оно изображало женщину. Углубления для подарка в истукане не было. Руки статуи были вырезаны в дереве, а резьба изображала пламя, которое статуя держала в ладонях. Перед идолом торчал из снега невысокий пенёк. Скорее всего, для подношения.
Внимательно осмотрев статую, Кутыптэ подпрыгнул на месте.
– Я понял!
Манул с интересом посмотрел на мальчика.
– Им нужен огонь!
– Огонь?!
– Ну конечно! Смотри: огонь меня грел и не дал замёрзнуть. Поэтому без него я не могу идти дальше. И огонь вёл меня через лес. Огонь горел в моём фонаре.
– Как ты отдашь свой фонарь? Ты же сам сказал, что потерял его.
– Да! Но это осталось!
Он полез в карман и выудил руку. Протянул кулак к Манулу и раскрыл ладонь. Манул в удивлении уставился туда, и взгляд его отразил недоумение.
– Огниво! – просиял Кутыптэ. – С его помощью я могу добыть огонь!
Манул перевёл недоверчивый взгляд на лицо мальчика.
– Ты вправду считаешь, что эти деревяшки просят у тебя штуку для разведения огня? Зачем она им? Чтобы они сами себя подпалили?
Кутыптэ задумался.
– Ну, может, они хотят забрать у меня огниво, чтобы я не подпалил их. Хока говорил, что люди на севере рубят и жгут лес. Может, эти идолы хотят уберечь себя от такого?
– Поэтому собирают с путников всё, что их может поджечь?
– Это хотя бы имеет смысл… – теряя уверенность, сказал Кутыптэ. – Хотя…
Он полез в мешок и достал зуб Ирики.
– Это ведь тоже вело меня через лес. Без него я не могу идти дальше и найти сестру.
Кутыптэ держал в ладонях огниво и зуб и смотрел то на одно, то на другое.
– Что же им от меня нужно? – бормотал он под нос.
Но вдруг почувствовал, как Манул уткнулся лбом в его колено.
– Послушай. Я, кажется, понял, – Манул посмотрел в лицо мальчика. – Речь не об этих твоих штуках.
– О чём же тогда? У меня больше ничего не осталось!
– Здесь должен остаться я.
Кутыптэ обмер.
– Что?
– Сам посуди. Это из-за меня ты так долго блуждал в лесу. Потому что я погубил твою Мышку.
Кутыптэ нахмурился.
– А совсем недавно ты сам сказал, что я самоё тёплое существо…
– Вообще-то это ты первый сказал, – начал Кутыптэ, но Манул перебил его:
– Ты это подтвердил. Ну и третье, – Манул умолк, вздохнул, и Кутыптэ закончил за него:
– Я не смогу идти дальше без тебя.
Ком подкатил к его горлу. Он поднял влажные глаза на идола.
– Забери у меня огниво! И зуб тоже забери, если он тебе так нужен! А хочешь, я отдам свой тулуп и валенки? Только дай нам пройти!
Но идол, не моргая, повторил условие:
– Дай мне то, без чего ты не можешь идти дальше. То, что греет тебя в зимнюю стужу. То, что ведёт тебя через лес.
– Видишь, – с грустью проговорил Манул. – Всё сходится.
– Нет! – крикнул Кутыптэ, упал перед Манулом в снег и прижал к себе.
Манул понюхал ухо мальчика, вот только на этот раз щекотка не вызвала улыбки. Тогда Манул поднял взгляд жёлтых глаз на идола и спросил:
– Что будет, если мы ответим правильно?
