Татаркин (кричит). А дочка?! Девочка, за спиной?! С какой целью? С какой целью врал?! (Трясет Китайцева за воротник куртки.)
Китайцев. Не скажу.
Татаркин падает в кресло, то ли смеется, то ли плачет.
Китайцев. Ну вот, сопли распустил. (Наливает водки, подает.)
Татаркин (отстраняя стакан). Скажи… зачем?
Китайцев. Ну не знаю – зачем. Не знаю! Сказал и сказал. Сейчас пойду и подам заявление.
Татаркин. Да, да, да… конечно… Можешь не отрабатывать… (поднимает стакан). Выпили?
Китайцев. Выпили.
Выпивают.
Китайцев. Не могу я так уехать…
Татаркин. Можешь…
Китайцев (ставит локоть левой руки на стол). Нет…
Татаркин. Получи…
Борются.
Китайцев. Я тебя… одной классовой ненавистью… задавлю…
Татаркин. Не держись за стол!..
Китайцев. Самая правая рука – л-левая…
Татаркин. Д-демагог…
Постепенно гаснет свет.
Затихающий диалог из предыдущей сцены борьбы на руках.
Глинкин
Котов
Кабинет Глинкина, директора крупного завода в провинции. Этот человек практически владеет целым городом, но в его поведении есть весь спектр отношений между трудом и капиталом. Он одновременно и восточный сатрап, и тайный рядовой член компартии, и безумный мот и транжир во время зарубежных поездок, и примерный муж и отец, озабоченный своим моральным обликом в глазах городских пенсионеров. Сейчас Глинкин взволнован, напряжен, и в его действиях сквозит непривычная для него самого суетливость. Иногда он как бы со стороны смотрит на себя и неодобрительно качает головой. Но что делать – он просто трусит.
Телефонный звонок.
Глинкин (по селектору, секретарше). Слушаю…Как фамилия?.. Котов… Значит, хотел бы встретиться со мной… Давно не виделись… да… А вы ему объяснили, кем я работаю и много ли у меня свободного времени?.. А он?.. А поточнее, что он ответил?.. Ах, так… Значит, проездом и очень хочет… Ну что ж… что же тут… поделаешь… Ну, соедините нас, что ж тут… Ах, он в приемной? А почему сразу не сказали?.. Ладно, мы с вами потом поговорим. Пусть войдет.
Входит Котов. Он как будто не очень понимает, как себя вести.
Глинкин (протягивает руку). Здорово. Садись.
Котов садится.
Глинкин. Ну, что скажешь, Антон? Антон? Не ошибся?..
Котов. Антон. А тебя как-то…
Глинкин. А ты меня зови по отчеству – Палыч. Палыч и Палыч. И как бы просто и в то же время с уважением.
Котов. Ну, ладно. Палыч так Палыч.
Глинкин. Только ты быстрей привыкай. Времени у нас мало. Хозяйство очень большое.
Котов. Да, хозяйство у тебя, Палыч, как у Дюпона.
Глинкин. И комплименты можешь… в письменном виде, по почте. Что привело?
Котов. Да… проездом я, понимаешь…
Глинкин. Понимаю. Значит, жилья тебе не надо. По службе ты не относишься. Что, вспомнить молодость решил?
Котов. Ну да!
Глинкин. Ты знаешь, сколько стоит моя минута?
Котов. Сколько?
Глинкин. Много.
Котов. Да я понимаю…
Глинкин (поднося часы к уху). Всем хороши часы… А вот не тикают… Очень дисциплинировали, когда тикали… Так ты в моей группе учился?
Котов. Ну да. Что, не помнишь?
Глинкин. Все я помню. Все. Поэтому и сижу здесь. Ну, давай дело! дело! дело! Что привело?
Котов. Да я ж говорю – проездом…
Глинкин. Это я уже слышал.
Котов. Ну а… что добавишь? Ехал в поезде, знакомые места. Дай, думаю, выйду. Родина все-таки. Родился, учился… Ты ведь не здесь родился?
Глинкин. Родился не здесь, но живу здесь.
Котов. Вот. А я здесь родился. Вижу из окна – вместо моего озера, где я в детстве купался – черная лужа…
Глинкин. Это которая?
