Воимир кивнул.
— Всегда бы так… — проворчал он. — На сегодня все. С завтревого над вами Дарий встанет.
— Почему? — удивился Словцен — ему, видно, никто не сказывал, что Воимир завсегда в это время уезжает. — Неужто отказываешься от нас?
Воимир усмехнулся.
— Откажешься тут от вас…
Леона сдержала облегченную улыбку — сказал все ж, не оставил их бесхозными гадать завтра куда подевался наставник. Понимала она, что и думать об том глупо было, а все ж переживала. Видно, все-таки тронули ее злые слова Зори.
— Меня не будет, — коротко объяснил мужчина.
Воимир прошел к выставленным по краю ристалища набитым чучелам, подобрал вдетый в ножны меч.
— Не отлынивайте, — пригрозил он, повернувшись к ученикам. — Вернусь — проверю на что вы годны, да можно ли вам в руки что поострее деревяшки давать.
Друзья приободрились — неужто наконец на всамделишных мечах драться станут?
— Свободны.
Наставник ушел.
Леона наконец огляделась — одежу было жалко, а пуще всего себя — самой ведь потом настирывать, руки щелоком портить… Она попробовала отряхнуться, но толку с этого было мало — желтоватая пыль накрепко въелась в светлое полотно рубахи.
— Идем? — позвал Словцен.
Леона бросила свои попытки почиститься, и друзья пошли в сторону изб.
Чувствовался близящийся цветень-месяц — меньше седьмицы оставалось до первого летнего денька, и природа уже вовсю сменяла вешние платье на летние одежды.
Леона с удовольствием подставляла лицо под теплые лучики солнца, и от света его на душе становилось хорошо и радостно. Не зря все же звалось оно Колыбелью Богов — что еще может так ласково согревать не одно лишь тело, но и душу, как божественная зыбка, взрастившая в себе самих Пресветлых?
Они дошли до развилки, но расходиться отчего-то не хотелось. Словцен замялся на миг и пошел дальше с Леоной, провожать подругу до женской избы. В доме было тихо.
— Как думаешь, правда мечи даст? — спросил парень, усаживаясь на нагретое солнцем крыльцо.
Леона присела рядом с другом.
— Кто его знает.
— Шибко устала?
Девушка пожала плечами.
— Упрела больше.
Словцен понятливо хмыкнул.
— Год уж почти, как мы приехали… — заметил он, помолчав.
Леона не ответила. Год назад она в это время собирала сумки и готовилась двинуться в путь, не ведая, что ждет ее совсем скоро…
Словцен вздохнул, видно, тоже вспомнил неспокойную дорогу. Посмотрел на девушку и, приобняв за локоток, притянул ближе к себе. Леона покорно придвинулась, положила голову на плечо друга.
По-летнему теплый ветерок пролетел мимо, принеся с собой терпкий запах свежескошенной травы.
— Ты скучаешь? — спросила Леона.
— А ежели — да, снова прогонять не станешь?
Леона усмехнулась.
— Не стану.
— Тогда скучаю, — признал парень, глядя на стоявший впереди лес. — Надо бы в княжград съездить, верно письмецо уж успело прийти от них.
— Может и Ружена чего прислала… — произнесла Леона.
Послышался веселый девичий щебет и из-за избы вышли девушки.
— О! — воскликнула Лесяна. Она подняла руку с полной ревня корзинкой и махнула в сторону друзей. — Гляньте, сидят, голубки! Быстро вас сегодня Воимир отпустил чего-то.
— Да только умучил не меньше, — улыбнулась Леона.
Зоря увидала сидевших в обнимку друзей, и на щеках у нее заалел румянец.
— Пойду я, — сказал Словцен поднимаясь с крылечка.
— Остался бы, — предложила Витана, удобнее перехватывая берестяное лукошко, накрытое тряпицей — видно только от несушек идет. — Чего мы гоним, что ли?
