Добравшись домой, встретив друзей и пережив крупную разборку с Мэри из-за Барбары (настучал, конечно, Элтон Джон – ему показалось мало гривенника), Фредди заметил, что с ними нет Роджера. Ух, как он разозлился! Он метал громы и молнии, плевал во все стороны, топал ногами и кричал, что он сделает с Тейлором страшное, если тот вот сейчас же, сию же минуту не появится!!!
И тут Роджер появился! В неглаженной рубахе, разодранных штанах и одном тапке, он бежал, волоча за собой мешок с венком и цветами.
– Ну? – спросил Фредди, и был он в эту минуту страшен и дик. – Ну-у?
– Виноват.. Не усмотрел.. Жена рубашку постирала.. Там адрес был.. Еле прочитал.. То ли Кенсингтон, то ли Паддингтон… – бормотал Роджер, загораживаясь цветами.
– Как же так? – мягко спросило Фредди. – Нехорошо. Кладите цветы вот сюда и больше никогда так не делайте, ладно?
Потрясенный Тейлор не мог закрыть рот во время всей церемонии прощания с тельцем, а шла она ни много ни мало – шесть часов.
Вернувшись домой, Фредди впал в жестокую меланхолию. Он сидел в углу, поджав под себя ноги, раскачиваясь и монотонно мыча. Отмычавшись, он посмотрел на друзей красным кроличьим глазом и сказал:
– Хочу коалу. Дайте коалу. Хочу коалу.
– Зачем тебе сей зверь? – удивился Роджер.
– Дайтекоалухочукоалудайтекоалу, – проговорил равнодушно Фредди.
– Коалы эвкалиптом питаются, – авторитетно заявил Роджер. – Говоря проще, жрут. Чем ты ее питать будешь, коалу свою, эсли у тебя эвкалиптов нет?
– Биолых, – повернул к нему голову Фредди. – А вот скажи мне, биолых, по старой дружбе, раз ты такой умный: на кой черт у нас по канализации день и ночь ползает этот оголтелый тромбон? Денег не платит к тому же. Вот и будет мне из Австралии листья таскать. Ну дай коалку! Дай! Да дай! Всего за двадцать копеек!
– Игрушечную? – посмеялся Брайан.
– Фигушечную, – разозлился Фредди. – Сейчас у нас копейка в цене. Двадцать копеек – это двадцать тыщ фунтов. Что вам – жалко? Иначе помру. Неужели вам не жалко хотя бы меня? Во цвете лет! – и Фредди так занудел, что все разбежались по рынкам, лоткам и коальим питомникам.
Вскоре Роджер и Брайан встретились в «Шинке». Они покачали головами и заказали по кружечке, по маленькой, тирлим-бом-бом, тирлим-бом-бом! А бвана Джон искал, раздумывал и бдел. Но ничего не нашел. Тогда он побежал в Британский музей, спер там шкуру коалы и залез в нее. Затем новоиспеченный сумчатый забежал домой, схватил бутерброд, отбился от детей и устремился на помощь другу.
Фредди, завидя коалу, страшно обрадовался. Он обошел ее пять раз, потом схватил за уши, сел на нее и поскакал вокруг стола. Джон на бегу молился за упокой душ всех коала, которые когда-либо встретятся у Фредди на пути. Наконец Фредди наскакался, слез и сказал:
– Дикон, вылезай. Я больше не хочу коалу.
– А как ты догадался? – удивился Джон. – По глазам?
– По тылам, – и Фредди показал на шкуру.
Джон обернулся и увидел, что резвые дети оборвали ему половину шкуры, и на божий свет глядит тощий, в рваных джинсах, диконячий зад.
– А теперь я хочу панду! – заявил Фредди.
– Фигу с кофе! – злобно ответил Джон.
– Дайте панду! – взревел Фредди. – Панда! Помираю! – и он хлопнулся на пол, задрав руки и ноги.
Теперь за дело взялся Роджер. Он обегал сорок игрушечных магазинов и в одном из них обнаружил то, что искал – радиоуправляемую модель панды в натуральную величину. Он притащил ее в комнату Фредди, а сам с пультом залез в шкаф. Фредди вернулся из кухни, куда он ходил по неотложному делу – выливал в окно пропавший борщ – и увидел панду. Разыгрывают, подумал он. Опять гадкое вранье.
