– Где ты был? – коса взметнулась в сторону змеёй, и из полутьмы на Кощея уставилась пара больших недовольных глаз. – Я тут торчу уже две ночи! Они орут там, и вообще, я что, тебе диковина какая?! Ходят на меня пялятся! Будто я зверь невиданный!
Кощей дослушал гневную тираду до конца. В висках колотило.
– Тише… – попросил он.
– Тише?! Знаешь, посиди тут с моё, и не так запоешь!
«О, будь уверена…» – вспомнил он своё заточение в Великодубных Клетях, а вслух заметил:
– Можешь петь сколько тебе угодно, но, пока не договоримся, будешь тут сидеть, – он устало оперся плечом о прутья. – Как там тебя зовут?
– Там меня зовут по имени! – Заноза фыркнула. – Ты что, даже запомнить не смог?
– Я был занят.
– Я заметила!
Кощей поморщился:
– У меня нет времени на это. Давай уже, царевна. Как там тебя?
Заноза надулась.
– Валея.
– Так-то лучше, – Кощей потёр глаза. – Что же с тобой делать, Валея? Ты же договорилась с Военегом. О чём именно?
– Я же говорила! О том, что доберусь до Гнезда и дам им знать, где оно находится.
– И вот ты здесь… – одобрил Кощей, – и зачем мне тебя выпускать после этого?
Валея задумалась.
– Но ведь ты сам меня сюда притащил…
Кощей равнодушно повёл плечом. Валея попыталась снова:
– Мне нельзя остаться. Завяжи глаза, что угодно, но отпусти. Отец у них. Я должна…
Кто-то вдалеке закашлялся. Кощей почувствовал новый приступ тошноты. Перед глазами растеклись белые пятна. Он схватился за прутья, чтобы удержаться на ногах.
– Что с тобой? – звякнуло в ушах.
– Ничего, – он выпрямился и, пошатываясь, направился к выходу. – Пойду подышу. Продолжим позже.
В голове шумело.
– Я не скажу им о твоём логове! Обещаю! Да я и не запомнила ничего! – кричала Валея вдогонку, но он не обернулся.
«Возьми себя в руки, – думал он. – Ты им нужен. Пара шагов. Свежий воздух. Всего пара шагов».
К нему приблизился светлый проём в плетёных ветках. Кощей раздвинул руками полотнище, заменяющее собой дверь. От запаха прелых листьев загорчило на языке.
«Ничего не узнать!»
Над ним темнел купол из гибких ивовых веток, покрытый листьями. Свет пробивался синими столбами в несколько световых окошек и рассеивался в полутьме. Вдоль плетёных стен были навалены мешки и комья пуховых одеял. А в центре уже толкались могучими плечами его бородатые новолешие. Они ещё не увидели появления вожака и гулко переругивались меж собой. Кушак, судя по всему, пытался их построить в два ряда. Рядом вертел своим массивным носом прямой, как стрела, Клюв – он-то и заметил вожака первым.
Кощей кивнул ему, вдохнул горький воздух поглубже, расправил плечи и шагнул на свет. Его заметили и остальные. Гомон оборвался. Свет больно резанул по глазам. Кощей попытался закрыться руками, но тот не отступил, а запульсировал сильней, разливаясь по гнезду. Купол шатнулся, закружился и стремительно понёсся прочь. Что-то сильно толкнуло в спину. В белом сиянии возникло тревожное лицо Хохмача и тут же утонуло в поглотившей всё тьме.
Левар не мог поверить глазам. Он отбросил сушку и, упав на колени, провёл пальцами по нацарапанному на козырьке трубы посланию. Железо обожгло его холодом.
«Прости».
Всего одно точное слово оставила ему подруга. Он поморгал с безучастным лицом, выпрямился и посмотрел на лес.
«Она улетела. Её нет. Улетела», – думал он снова и снова.
Лес просто звенел осинами, будто ничего не произошло. Левар заметил над ним несколько далёких птиц, но Маги и след простыл.
