– Значит, был какой-то умысел, – настойчиво зазвучала бабушка, – зря ты вмешиваешься.
– Может, и зря. Но он же маленький, ему поддержка нужна…
Левар почувствовал, как его уши и щёки запылали.
Мама вздохнула и принялась перечислять названия растений, бабушка быстро заскрежетала пером вслед за ней.
Вернувшись в свою комнату, Левар не мог вспомнить, зачем вообще её покидал. Он рассеянно походил взад-вперед, заметил у себя в руке трубу и остановился.
– Гриб… – безразлично напомнил он себе.
Какое-то незнакомое чувство вдруг окатило его целиком. Внутри всё перевернулось. Он скрежетнул зубами. Кулаки сжались.
«Маленький! Мелкий! Беспомощный! Тощая белая тень на ножках. Неприметная. Никакая. Никто! – он сделал яростный круг по комнате, топая и пыхтя. – Никому не нужен! Коротышка!»
Голова гудела. Левар хотел схватиться за неё, но всё ещё сжимал в руке зрительную трубу. Он кинул на неё полный ненависти взгляд и с диким рёвом швырнул в окно. Зорька крутанулась в воздухе, мигнула на прощанье глазом и скрылась из виду.
Левара пробрало холодом:
– Зорька! – метнувшись к окну, он чудом успел заметить её последний блик у земли.
Опавшие листья скрыли трубу в своих глубоких морщинах. Левар попытался запомнить место, куда она упала, и с удивлением отметил, что она исчезла неподалёку от спрятанного в листьях подосиновика.
Он мысленно нарисовал карту, поставил на ней две жирные метки и поднял глаза на бегущие серые тучи.
«Ветер усилился. Но я спущусь. Я справлюсь», – твёрдо решил он.
Глава 2. Добытчик покидает «Гнездо»
Левар не мог объяснить, откуда в нём появилась эта уверенность. Сейчас ему нужно было только одно – покинуть Осиновое Гнездо. Он связал небольшой узелок из наволочки, закинул в него тёплую одежду и свой маленький ножик, которым учился вырезать по дереву. Предстояло ещё запастись верёвкой, поэтому он торопливо забросил мешок за плечо и выглянул в коридор. Он спешил – боялся, что неожиданная уверенность вот-вот его покинет.
Плотно закрыв за собой дверь, чтобы родные не сразу заметили его отсутствия, он пробрался по тёмному проходу до гостиной. Никого. Радуясь своей удаче, он повернулся к тюкам и, покопавшись немного, выудил из них моток верёвки.
Живот громко заурчал от голода. Левар вздрогнул и замер, прислушиваясь:
«Услышали? Или нет? Зря я не поел. Возьму-ка перекус».
Он бегом пересёк большую комнату, чуть не опрокинул стул, и залетел в кладовку. Тут он быстро ссыпал себе в мешок сушёных грибов и уже хотел выходить, но в гостиной послышался голос Валейки:
– …и трутневый тоже вредный, но ведь его никто не винит за это.
Левар бесшумно поругался и вжался в тёмный угол. Шаги приблизились. Дверь кладовки резко захлопнулась.
– Надо бы засов какой-то сделать. Как ветер осину закачает, так у нас вечно кладовка нараспашку, – ворчливо заметила сестра.
– Хорошая идея, моя дорогая! – пропела бабушка издали. – Деду расскажем, как вернётся, он враз приладит!
Шаги Валейки послышались в стороне окна, потом скрипнул стул и что-то зашелестело.
«Похоже, она разложила на столе свои заготовки для шитья, – догадался Левар. – Значит, незамеченным мне точно не выбраться».
Голова бешено соображала.
Он ещё секунду помедлил, потом сделал как можно более обыденное лицо и неторопливо вышел из кладовки, спрятав за спину мешок с грибами. Валейка, как он и предполагал, перебирала свои тряпочки на столе.
Она заметила движение и удивлённо уставилась на него:
