– Тихони, значит? – усмехаюсь я.
– Или затаились после происшествия с подругой, – пожимает плечами Власов. – Как бы то ни было, нам стоит подняться и разговорить их.
Пожилая комендантша, представившаяся нам Тамарой Павловной, тщательно изучает документы, прежде чем указывает в направлении лифта. А на третьем этаже мы быстро находим нужную комнату, и Власов тихо стучит в дверь.
Открывает нам растрёпанная девица в спортивном костюме. Покрасневшие глаза и распухший нос намекают, если не на продолжительные слёзы, то на простуду.
– Здравствуйте, – вежливо говорит ей мой спутник. – Следственный комитет, подполковник Власов Ярослав Сергеевич. Это моя коллега, Ангелина Анатольевна. Мы разыскиваем Александру Юрьевну Сорокину и Елену Алексеевну Грибоедову. Вы Саша?
– Нет, Лена. – Девушка вздыхает и раскрывает дверь шире, пропуская нас. – Здравствуйте. Нашли Лику?
Внутри просторной светлой комнатушки на кровати сидит ещё одна девушка, синеглазая брюнетка в более хорошем, чем у её соседки, состоянии.
– Кто там, Лен? – спрашивает она, глядя с опасением на нас.
– Это следователи. – коротко объясняет первая девушка. – Лику нашли.
– Где она была? – тут же засыпает вопросами вторая. – Что с ней случилось? Всё в порядке?
На лице искреннее переживание, но в глубине её синих глаз затаённое опасение.
– Где кровать Анжелики? – спрашиваю я, пока Власов собирается с духом, чтобы сообщить о смерти их подруги.
– Вон та, справа, у окна, – тихо отвечает Лена.
– Вы не будете против, если я осмотрюсь? – задаю дежурный вопрос. Даже если будут против, я не могу не осмотреть личные вещи убиенное, если они тут остались.
– Да, конечно, если это необходимо и как-либо поможет… – даёт своё неуверенное согласие Лена.
Пока Власов задаёт дежурные вопросы о знакомстве девушек, об их впечатлениях об Анжелике Велегурской, об учёбе и отношениях с однокурсниками, я медленно ощупываю каждый сантиметр кровати Лики, осматриваю тумбу, пролистываю книги. Но здесь пусто: никаких сомнительных безделушек, мутных записок, никаких мелочей.
В маленькой косметичке лежат крем для лица дорогой фирмы, розовый блеск и пудра, три блестящих упаковки с презервативами и ничего больше. Словно хозяйка сложила в неё всё ненужное и забрала самое ценное с собой, чтобы никто не смог найти…
– У Лики был парень? – внезапная догадка простреливает в мозгу уже после произнесённого вопроса, и я резко разворачиваюсь, изучая реакцию соседок.
Лена смотрит на Сашу. Девушки безмолвно совещаются, и гражданка Сорокина уверенно заявляет:
– Нам кажется, что у неё появился кто-то взрослый, понимаете?
– Не совсем, – выдыхает Власов. Он бросает на меня взгляд, словно спрашивает: «И что, так всё так просто?».
Но я заранее предчувствую, что за этим обречённым «понимаете» таится немало загадок, которые нам только ещё предстоит нащупать и разгадать.
– Всё началось три месяца назад, – подхватывает Лена. – Понимаете, мы нечасто ходили тусоваться в клубы, а тогда… Словом тогда нам от студенческого совета пригласительные выдали, там выступал популярный рэпер. И мы решили пойти. Как-то так получилось, что мы разделились. Связь в клубе ловила плохо, и Лика.. она, словом, потерялась. Ну, мы так решили. А потом поняли, что она встречалась с кем-то.
– Но с кем именно вы не знаете? – уточняет Власов.
– Нет, – поспешно заверяет Лена.
– Она вернулась только утром. – подхватывает Саша. – Сразу закрылась в душе почти на час. Уж тут истерика у девок была: всем собираться надо, кому – домой, кому – на подработку, а Лика засела и не выходит. Вышла вся красная, словно под горячей водой стояла, а глаза зарёванные. Но она никогда не обсуждала, что произошло и где она пропадала.
