– С тех пор Лика очень сильно изменилась. Сначала притихшая была, а потом стала какой-то нервной. Дёргалась от каждого шума, перестала отвечать на звонки с незнакомых номеров. Вот мы и решили, что у неё отношения не просто с каким-то мажором или студентом, а с каким-то взрослым мужчиной.
– Ну почему же? – задаюсь я вопросом.
– Молодые парни тоже бывают достаточно приставучими и напористыми… – задумчиво протягивает Власов.
– Было что-то ещё? – осеняет меня очередной догадкой.
– Я случайно увидела их. – признаётся Саша. – Лика свалилась в тот день с температурой, отлёживалась в общаге. У меня разболелся живот, и я отпросилась с последней пары. Вышла из-за угла общежития, а они выходят из кафе напротив. Он ей дверь придержал. Она выглядела довольной, улыбалась в ответ. По крайней мере, мне показалось, что она не боится этого мужчину. Ей спокойно рядом с ним. Они сели в тёмно-синий седан, марку я не разобрала, так как припаркована была за другими тачками.
– Номер вы не запомнили? – спрашивает Власов.
– Нет, с такого расстояния даже не разглядела бы.
– Улыбку на лице подруги разглядели, а номер – нет? – хмыкает он.
– Я знаю Лику почти два года, мы живём тут втроём и неплохо общаемся. Я знаю, как она ведёт себя, когда напряжена, а как – когда расслаблена. С ним она чувствовала себя уверенно, в ней не было никакого страха или недоверия к спутнику. С улыбкой вообще всё просто: когда он придерживал для неё дверь, видимо, как-то пошутил, и Лика громко рассмеялась. Разве будешь смеяться над шутками того, кого опасаешься?
Я могла бы поспорить с данным утверждением, но вместо глупых споров спрашиваю:
– Александра Юрьевна, скажите, пожалуйста, вы запомнили, как выглядел этот мужчина? Возможно, слышали, как Лика к нему обращалась?
– Кроме этого взрыва смеха до меня не доносились больше обрывки их фраз. Слишком далеко я стояла, – хмурится она, и я повторяю вопрос:
– А мужчина? Как он выглядел?
– Чуть выше Лики, плечи широкие, тёмные волосы, тёмные брюки. Обычный, – она пожимает плечами. – На лице солнечные очки, хотя был довольно пасмурный день, но с утра светило солнце. Волосы зачёсаны на одну сторону. Не знаю, что ещё сказать.
– Если бы вы увидели его снова в толпе, смогли ли бы его узнать? – уточняет Власов.
– Не уверена. Слишком обычный, непримечательный… – она задумчиво застывает, но тут же продолжает: – Разве что, если бы он был снова в своём нелепом пиджаке!
– Что за пиджак? – хватаюсь я за последнюю соломинку.
– В крупную клетку. Жёлтый, лимонный такой, а полоски тёмно-фиолетовые. Вызывающе стильно. Именно так я и подумала. Такое может себе позволить носить либо человек без вкуса, либо крайне самоуверенный в себе.
В этом утверждении я с ней полностью согласна. Хотя лично я могла бы смело добавить ещё одну категорию. Самовлюблённые самцы, типа мачо, тоже те ещё любители самовыражения в одежде.
Власов вручает девушкам свою визитку и просит звонить, если незнакомец объявится или они вспомнят ещё чего полезного, а я снова осматриваю немногочисленные вещи Лики.
То ли она действительно была скромной и домашней, как заверяли её родители, то ли подчистила свою часть комнаты на тот случай, если… Если что? Знала ли она, куда едет и что её там ждёт? Виновен ли «лимонный пиджак» в смерти девушки? Что она делала за сто пятьдесят километров от общежития, так близко к родному дому?
– Спасибо за информацию, вспомните что-то ещё, обязательно звоните, – напутствует Ярослав девушек.
