Опять прибегну к инструменту,
Каким владею поневоле,
Не совершенно, учат в школе
Владеть любого. Есть моменты,
Когда душа сказать желает,
О чем, не сразу и поймешь,
И монолог такой хорош,
Пока он мыслью оставаясь
В порыве чувств, а речь живая
В письме на слове неказиста,
Как вера в бога атеиста,
Не бьёт поклоны он, кивает.
Но и держать души порыв
Без перевода не годится,
Пусть он ползет, летает птицей,
Коль на свободе, значит, жив.
Три цвета: зелень, злато, синь.
И брызги крови – всюду, всюду!
Себе я клялся: Не забуду!..
Струна порвется с телом… дзинь!
А после сон, не сон – забвенье,
Ослепит свет – не тьма, не ночь.
Хотел душе я всё помочь,
Меняя ум и точку зренья.
О, если б мне, раскинув руки,
Тебя обнять до боли крепко!..
Лицо скрывает зонт и кепка
От меланхолии и скуки.
Напротив зеркало – ах, гадость!
И это я?! Да, да! Не верю…
Но присмотрись, по крайней мере
В моём лице нет злости яда.
Ну, седина, очки, наивность,
Усталость, пошлость, флёр, туман…
Я не такой! Глазам – обман…
Сто тысяч черт и не противных,
Душа моя, что мне перечить
Всему, что здесь нагородила,
Ты есть во мне, и это сила
Мне обещает счастья встречи.
