Видимо, Бог всё же усовестился, потому что одежду я нашла. Чёрное пальто с линялым, даже наощупь, меховым воротником. Я, двигаясь дёргано, как зомби, скрюченными пальцами подняла вещь, чтобы скорее одеться и согреться, как вдруг...
– А-а-а!!!
Под пальто лежало тело в изодранной в клочья лёгкой одежде.
– Заткнись, полоумная! – крикнули мне из окна рядом стоящего дома.
«Тут труп!» – хотела крикнуть я, но предыдущее «А-а-а!!!» окончательно сорвало мне связки, так что теперь получалось только сипеть.
Что делать-то?
Я вгляделась в тело: явно мужское, крупное. Наклонилась к нему, заметила рога. Ага, по ходу, он тоже был на празднике. Свежий, значит. Может, ещё живой?
Можно ли его трогать? Если он уже умер, меня могут обвинить в убийстве.
– Боже, что мне делать? – шёпотом взмолилась я, но ответа не получила.
«Ладно, – подумала. – Если потрогаю, ничего не случится».
Труп оказался мягкий и тёплый, даже теплее, чем я. Хоть грейся об него, чесслово.
– Эй, чувак, ты живой? – просипела, наклонившись к его уху.
Пахло от него металлом и пылью, но точно не алкоголем.
– М-м-м... – трупик дёрнулся.
– Живой! – кажется, я даже расплакалась от радости. – Это плохое место для сна. Ты чего, наркотиками упоролся? Вставай, а то замёрзнешь насмерть.
Пальто я всё же надела, ибо спасать с первую очередь нужно себя, и только потом товарища по несчастью.
– Дайте мне умереть... – едва слышно произнёс «трупик».
– Прекрасно тебя понимаю. Я тоже хочу умереть, но мне не хватит дурости лечь здесь и окочуриться вместе с тобой.
– Кто ты?
– Ой, да какая разница! Давай, вставай, по пути поболтаем. У меня крыса дома не кормленная. Кто о ней позаботится, если меня не станет?
– Крыса?
– Ага. По имени Лариса. Она у меня такая душка. Погладишь её, и все печали как корова языком слизала. Вот такая бесплатная крысотерапия.
– Ты странно говоришь. Но почему-то я тебя понимаю.
– Пойдём, рогатик. Нехорошо девушку на морозе держать.
И рогатик поднялся, продемонстрировав мне свой богатырский рост и – ох! – сексуальную фигуру (ещё один альфа-самец по мою многострадальную душеньку). В довершение у него были светящиеся оранжево-жёлтые линзы с вертикальным зрачком. Эффектно-то как! Это тебе не мои синие, невзрачные.
– Воу! Какой колоритный образ! Странно, что я не видела тебя на празднике.
– Хм, – тип не стремился поддержать беседу.
– Ты не ранен?
– Нет, – хотя выглядел он так, будто его пожевали и выплюнули.
– Ты так не замёрзнешь?
– Нет.
– Отлично. Тогда идём!
Вот тут «трупика» и пошатнуло, что он вынужден был прислониться к стене.
– Что-то не так... Моя сила пропала. Беги отсюда, пока я не выпил твою жизнь!
– Не выдумывай ерунды. Идём скорее в тепло, там за чаем и восстановишь свои силы. У меня как раз дома заварен ароматный чай под названием «Малиновый рай». С маковыми слоечками будет божественно!
Я без лишних церемоний поднырнула ему под плечо, обняла за талию и повела прочь из этого мусорного тупика между домами.
– Тебе нельзя прикасаться ко мне, – бредил он.
– Да не боись, приставать не буду. Обещаю. Я не из таких.
– Ты можешь умереть, – продолжал пугать он, но уже не так рьяно.
– И пускай! Сегодня человек, которого я любила с детства, променял меня на какую-то шлюху! – излила я свою боль.
– А моя любимая девушка выходит замуж за моего брата, – неожиданно поделился он.
– Вот, срань! – вырвалось у меня. – Ой, прости. Сочувствую тебе. Это ужасно.
