– Ходакова Марина, – представил девушку Никита заочно.
– В школу пошла? – как бы с разочарованием произнёс Жора.
– Да, десять классов заканчивает, лучше, чем она, тут, пожалуй, тебе и не сыскать.
Жору обидело то, что девушка прошла и даже на них не взглянула.
– Небось гордячка, – заметил наш герой. – Но всё равно она будет моей! Кстати, ещё хорошенькие есть?
– А что, одной мало? – бросил шутливо Никита.
– Да эта на меня ноль внимания, надо иметь на примете ещё, – с иронией произнёс младший Карпов.
– Такие тут редкость, но есть другие… – в этот момент Альбина позвала братьев завтракать.
А вечером Жора увидел Марину из комнаты в окно. Девушка с распущенными длинными волосами сидела на лавочке с книгой в руках, возле самого входа в барак.
Гость дачного местечка обломил с тополя тонкую веточку и, вертя беспечно ею, пошагал через разделявшее бараки пространство, поросшей мелкой короткой травкой спорышом, как по зелёному ковру. Жора тихо насвистывал какую-то мелодию, шёл этак беспечно, будто в том бараке жил его приятель, которого решил проведать, а девушка тут была как бы совсем ни при чём. Неожиданно он оборвал свист, приостановился в метре от неё и живо спросил:
– Гмы, извините, милая девушка, где тут улица Мирная, дом семь, а впрочем, мне нужен Карпов, э-э, Никита?
– Вы как раз стоите на улице Мирной. А нужный вам дом?.. – девушка лукаво слегка улыбнулась: – Вы только что из него вышли, – ответила она, попадая в его непринуждённый тон.
– Поразительно, как я не догадался! – произнёс он наигранно, и прибавил шутливо. – Поразительно, вы же, наверно, читаете букварь, где же у вас вторые глаза, что так метко всё подмечаете?
Марина посмотрела на свой учебник, как бы снисходительно качнула головой на счёт его насмешливого замечания о букваре, и всё так же улыбаясь, заметила:
– По-моему, сегодня утром вы входили вместе с Никитой, – спокойно, мягко вымолвила девушка. – А мои глаза – там же, где и у вас, – и она снова попробовала читать.
Солнце ещё не село и его косые лучи, переплетаясь, словно золотые нити, отрывисто сверкали в зелёных ветках тополей.
– Поразительно, не, честное слово, у вас удивительная наблюдательность! Может, вы скажете, как меня зовут?
– Нет! – и подняла на парня кроткий взгляд.
– Жаль! Зато я угадываю имена с первого раза.
– Да? Очень интересно. Хотя вы могли обо мне осведомиться у брата. Тогда я поверю, – решила она сбить с него самоуверенность, ставя на него лукаво свои раскосые глаза.
– А почему вы так решили, что Никита мой брат?
– Вы только потемней, но чертами лица вы с ним очень схожи.
– Поразительно, у вас тяга к физиогномике? Кстати, я вас только что увидел. Не, честно, итак, вас зовут… Марина!
– Продолжайте, я хочу убедиться, насколько вы проницательны, – сказала Марина, приняв его игру, и остроумную манеру знакомиться.
– Вы Ходакова Марина, школьница, то бишь десятиклассница! Поступать собираетесь в институт… да, да, только в педагогический, – но это Жopa ввернул от себя, полагая, что такие уютные, такие чистенькие и аккуратные, хотят быть непременно учителем.
– В этом вы ошиблись… пока в политехнический… Может, и день рождения назовёте? – с удовольствием произнесла девушка.
– Попробую, – рискнул ясновидец, вспомнив, что его мать родилась осенью, отец – зимой, он – весной, и почему-то решил, что и она где-то так. – Вы родились в первой половине года: май-июнь.
