– Ну, допустим, – сдержанно улыбаясь, с интересом взирала Марина на Жору, почти угадавшего её день рождения, и, не признаваясь себе, уже почти серьёзно заинтересовалась самозваным астрологом.
Не выходя из эйфории знакомства, Жора не упустил случая похвалить новомодный фасон платья, в каком была девушка, вполне приличном домашнем платье с закрытым воротом, с короткими рукавами и приталенном, подчёркивавшем её довольно ладную гибкую фигуру. У неё были прямые тёмно-русые волосы, подстриженные до плеч, и концы их чуть завитые.
Жора, как завзятый ловелас, подсел к девушке, тотчас почувствовав её тонкий запах приятных духов. С присущим ему увлечением он заговорил о моде, танцах, музыке, книгах, с живостью перескакивая с одного предмета на другой, что должно было охарактеризовать его в глазах Марины, как занимательного собеседника, понимающего толк во всём и что для него нет вообще неинтересной темы. Потом, почувствовав, что запас его скудных сведений уже исчерпывался, о чём он говорил почти полчаса, Жора, как бы спохватившись, резко спросил:
– Кстати, вам не приходило в голову узнать имя молодого человека, который перед вами?
– Признаться – не задумывалась! – усмехаясь, сказала Марина.
Её крайне забавлял и веселил этот парень, который так настойчиво пытался достичь высот Дон Жуана.
– А всё-таки, решайтесь! Мне, думается, соседи непременно должны быть знакомы.
– Вы тщитесь услышать, понравится ли мне имя, и с такой завидной настойчивостью пытаетесь мне его навязать?
– О, что вы! Моё имя серого цвета. Меня зовут Георгий, значит, Жора. Уж лучше бы звали Георгином, и то звучит неплохо.
– Вы все имена раскладываете по цветам?
– Поразительная у вас смекалка! Не, честно, я впервые знакомлюсь с такой красивой, умной девушкой. Хотите, скажу кое-что о вашем? Прекрасно! Марина – самое чудесное имя! Когда я произнёс его, мне вспомнилось море. Не, честно, вы не смейтесь, от вас веет дыханием моря! Но, правда, к сожалению, я шторма не люблю, лучше прибоя нет ничего! Прибой – это музыка, это, как запах французских духов! Так вот, вы мне кажетесь такой мягкой, уютной, доброй – без меры.
Жора мог бы так безумолчно говорить ещё, но тут его красноречие прервал капризный надтреснутый женский голос, откуда-то из-за спины, он требовательно звал домой Марину. Жора быстро обернулся и увидел женскую голову с мясистым подбородком, высунувшуюся в форточку окна.
Марина вздохнув, встала, её лицо зарделось румянцем, она извинилась перед кавалером, сказав, что ей уже пора домой.
– Завтра вечером, надеюсь непременно вас увидеть, – галантно произнёс Жора как можно тише. Но Марина, не ответив ему, удалилась. Голова из форточки пропала, на время Жора почувствовал себя несчастным, что его лишили возможности самораскрытья перед милой девушкой. В досаде он отбросил от себя веточку и с той же походкой фланера направился домой.
Глава третья
У своих родителей Марина Ходакова была единственной дочерью. Отец, Родион Степанович, на вид лет пятидесяти пяти, воевал, был лётчиком, работал начальником охраны. Причём недавно, как инвалид войны, вышел на пенсию и продолжал нести трудовое бремя на благо семьи. Он был ростом отнюдь не высок, но крепок и мускулист, как старый солдат. Родион Степанович до сих пор продолжал рано по утрам делать пробежки, любил дачу, но больше рыбалку, из-за которой с супругой, Вероникой Устиновной, выходили передряги и ссоры.
