Даррен Спенсен отчетливо услыхал, как мисс Джонстон заскрипела зубами, впрочем, он мог ошибиться, и зубами скрипел кто-то другой, ведь она продолжала лучиться улыбкой.
Впрочем, факт оставался фактом: о коврике у камина граф волновался сильнее, чем о промокших до нитки девицах. И это тот самый завидный жених, джентльмен до мозга костей, о котором им говорили?! Хотелось фыркнуть, да посильнее, но воспитание не позволяло, да и солидное состояние графа заставляло прикусить язычок.
– Нам пришлось идти под дождем... – начала было мисс Джонстон, но мужчина, за руку и сердце которого они прибыли побороться, оборвал её на полуслове.
– Не сейчас... позже, – произнес он. – Бартон о вас позаботится. Меня же ждет неотложное дело. Встретимся сразу за ужином! Доброго дня.
И граф скрылся в глубине дома так же стремительно, как появился, причем всем четверым показалось, что граф на них так ни разу и не взглянул. Отмахнулся, как от назойливых мух...
– Каков чурбан! – высказалась Гортезия Хортон как будто бы даже с толикой восхищения. – Мы и представиться не успели, а он – был таков...
– Ты ведь слышала, у него важное дело, – сквозь зубы, но попыталась оправдать его мисс Джонстон.
– Так ты считаешь, он хорошо поступил, заставив нас самолично тащить наши вещи от берега, да еще и не удосужившись познакомиться с нами?
– Быть может... он хотел быть тактичным: не смущать нас знакомством в таком нашем непрезентабельном состоянии, а позволил сначала обсохнуть и привести себя в лучший вид.
Мисс Хортон хмыкнула:
– Как же, тешь себя этой надеждой, коли так хочется! Но учти, что он сам виноват в нашем «непрезентабельном», как ты говоришь, состоянии.
Даррен Спенсер и сам ощущал себя несколько обескураженным поведением графа: он повел себя с девушками просто ужасно. И намеренно, он в этом не сомневался, никого не отправил их встретить... Хотя Бартон и был предупрежден об их скором приезде.
Кольнуло острым, довольно болезненным разочарованием, вкупе с презрением, но Даррен постарался взять себя в руки и не позволить эмоциям влиять на его профессиональную деятельность.
К тому же Бартон в этот момент тронул его за плечо:
– Мистер Спенсер, господин граф желает видеть вас в кабинете для разговора.
– Благодарю, – сказал он и последовал за слугой.
И последним, что он услышал, удаляясь из холла, был шепоток Амелии Холланд:
– По крайней мере, рядом был мистер Спенсер, чтобы о нас позаботиться. Без него мы бы вовсе так и стояли на берегу!
Даррен не был уверен, не сказала ли мисс Амелия это нарочно для его уха, но все равно услышать это было приятно. Хоть кто-то оценил его помощь!
Между тем в доме, по которому слуга вел его к кабинету хозяина, наблюдались следы явного пренебрежения чистотой: пыль толстым слоем покрывала крышку от фортепьяно, каминную полку, коллекцию легкомысленных нимф в фривольных нарядах в шкафу за стеклянными дверцами. Пол, похоже, не мылся долгое время... Ковры не чистились.
Неужели граф скупился на слуг? Или... из-за отсутствия женщин в доме здесь просто некому убираться. Кошмар! Сам он не терпел беспорядка и подумал, что для того, чтобы жить в таком неухоженном доме, ему придется приложить немало усилий. Его матушка часто твердила: «Порядок в доме отражает порядок в твоей голове», и Даррен впитал это правило с малолетства. И вот этот дом...
– Вот вы и здесь, мистер Спенсер, проходите, прошу вас, – очень радушно, чем несказанно удивил Даррена, произнес хозяин имения. И указал на мягкое кресло возле себя...
