– Вы очень молоды, – было первым, что сказал граф. – Сколько вам лет?
– Э... – под этим пристальным взглядом Даррену показалось, что он забыл свои годы, – двадцать четыре, милорд.
Тот изобразил удивление.
– А выглядите лет на пятнадцать. – И он глянул на его щеки, опять покрасневшие, но гладкие, как у девушки.
К этому Даррен готовился, а потому ответил почти без запинки:
– Это от папки, сэр, передалось: он начал бриться только лет в тридцать. Беда, но что делать?
Граф Дерби хмыкнул, ничем не озвучив мысли в своей голове, помолчал томительную минуту, а потом произнес:
– Я беру вас на испытательный срок, мистер Спенсер. Если справитесь – славно, место за вами, если нет...
«... Исчезну, как прочие», – пронеслось в его голове.
– Благодарю, сэр, обещаю оправдать ваши надежды.
– Все обещают... – очень тихо произнес Дерби, так что Спенсер не был уверен, сказал ли он эти слова вообще или ему показалось. И громко: – Итак, жду вас в будущую субботу. Вот вам соверен: наймите лодку и прикупите одежду. И еще, – мужчина поднялся из-за стола, – в тот же день в Килех прибудут четыре особы женского пола... – На этих словах графа Дерби слегка передернуло. – Встретьте их на берегу и препроводите на остров. Справитесь?
– Да, сэр, сделаю все в лучшем виде.
Тот изобразил скупую улыбку.
– Желаю удачи, мистер Спенсер. И до встречи на Скае!
С такими словами теперь уже нынешний работодатель Даррена Спенсера ушел из кофейни – и вот молодой секретарь сидит в этой лодке и сопровождает на остров четырех юных леди.
Они встретились на берегу, как и было заранее сговорено: мисс Амелия Холланд, блондинка с голубыми глазами, приехала в наемной карете, сопровождаемая перепуганной горничной и своими неуемными страхами. Даррен понял с первого взгляда, что девушка здесь не по собственной воле, в чем после лишь убедился... Вслед за мисс Холланд в личной карете прибыла мисс Гортензия Хортон, высокая, с королевской осанкой брюнетка, являющаяся полной противоположностью первой девушки. Едва выбравшись из кареты, она окинула берег, Даррена и виднеющийся вдалеке остров внимательным, смелым взглядом и улыбнулась: «Как интересно».
Что именно показалось ей интересным, пока что осталось неясным, так как прибыли две последние девушки: мисс Эмма Джонстон и Миртл Уэбб. Слуги помогли им выгрузить дорожные сундуки, причем у мисс Джонстон их было в два раза больше, чем у той же Миртл Уэбб. Кроме того, к сундукам прилагалось не меньше десятка шляпных коробок, и не каких-то, а самых дорогих лондонских кутюрье. И все, как и было, должно быть, задумано, в тот же момент понимали: мисс Эмма Джонстон богата и не знает ни в чем недостатка. А именно о богатой наследнице будущий муж мечтает в первую очередь, разве не так?
Итак, круглолицая женщина с покрасневшим от долгих слез носом расцеловала мисс Джонстон в ее румяные щеки и, кое-как посаженная обратно в карету, отбыла в сопровождении прочих карет.
– Мама, – вскинула брови мисс Джонстон, как бы оправдываясь. – Повезло, что вас отпустили одних! Я думала, она никогда не уедет.
Мисс Холланд грустно вздохнула. Позже Спенсер узнал, что она сирота на попечении строгой тетки, и приехала на отбор не по собственной воле: тетка надеялась, что племянница заарканит богатого графа. Уж кто-кто, а блондинке с кукольной внешностью это точно удастся, так полагала она... Что именно полагала сама мисс Амелия узнать было сложно: ее давно отучили выражать свое мнение и собственные желания.
