– Это женский блог на двух специалистов, – собравшись, поясняет Стрельцова, разрушая мои мечты. – Две комнаты, санузел и мини-кухня.
Открыв одну из дверей, заходит и я просачиваюсь следом. У самого входа Наташа разувается и снимает верхнюю одежду, а я молча следую ее примеру. Расстояние между нами настолько ничтожно, что я не могу не ощущать до боли в груди знакомый запах ее тела. Твою мать! И вот нахер оно мне было надо? Кому я что хотел доказать?!
– Так, что, – от моего внезапно раздавшегося голоса, Наташа резко выпрямляется и врезается спиной в мою грудь. – Неужели Стрельцов отпустил тебя одну и даже не навещает? Как неосмотрительно с его стороны…
– Да что ты заладил! – резко разворачивается Наташа, да так, что ее пошатывает. Машинально поддерживаю рукой поясницу, чтобы не упала. – Стрельцов то, Стрельцов сё. Ты озабоченный?
Я осознаю, что гнев Стрельцовой меня заводит моментально. Мне становится жизненно необходимо ощутить вкус ее губ.
– Даже не думай! – ошарашенно глядя на меня, шепчет Наташа.
Ее два шага назад, мой – один вперед – и Стрельцова оказывается в кольце моих рук, прижатая спиной к косяку. Вжимаюсь в нее, отчего блондинка издает рваный выдох.
Помутневшим взглядом пытаюсь уловить эмоции на некогда родном лице. Румянец на щеках, ожидание в глазах, приоткрытый рот. Я еще ничего не натворил, а она уже какая-то растрепанная.
“Одумайся, она не твоя!” – шепчет внутренний голос. Яд осознания растекается по венам вместе с возбуждением. От этого кроет, рвет к чертям предохранители.
“Будет больно!”
Знаю, понимаю, но будет еще больнее, если не сделаю этого. А еще понимаю, что если сейчас украду поцелуй, то не остановлюсь.
Там, в кабинете, я ее не взял из-за толпы под дверью. Зато пьяным на Новый год прижимал Наташу к кушетке. И если бы не страх в ее глазах, все случилось бы. Пришлось ставить себе “укол Стрельцова”. Но сейчас…
– Выгони меня, Стрельцова, – сорвавшимся голосом шепчу, прижимая свой вспотевший лоб к ее, чуть прохладному. – Не остановлюсь. Не смогу. Станешь моей.
– Как бы я хотела стать твоей, – всхлипывает блондинка.
Чувствую, что не договаривает. Но почему не отталкивает? О муже думает? Почему же не вспомнила о нем, когда в гости приглашала, на чай?
Неожиданный всплеск злости толкает меня на крайность – жестко обрушиваюсь с поцелуем на нежные губы. А эта дурочка – нет бы оттолкнуть, остановить, отчитать… Приоткрывает рот, пропуская мой язык внутрь, усмиряя мой гнев, подчиняя меня, заставляя стать нежным.
Меня прет, словно и не было всех этих лет. Словно в моих руках трепещет моя Птичка, а не чужая жена. Эта мысль вновь впрыскивает порцию яда в кровь. Ярость вспыхивает с новой силой, срывая тормоза.
Губы опускаются на шею, оставляя собственнические метки, срывая стоны из уст Наташи. Руки же ползут по все тому же стройному телу, пробираясь под утепленную кофту.
Дрожащие пальчики несмело пробираются под мой свитер, надетый на голое тело. Подхватываю под ягодицы, и наугад тащу по прямой. О, чудо, по пути попадается диван. Опускаю драгоценную ношу и нависаю сверху.
Буквально на секунду отрываюсь от сладких губ, чтобы оголить свой торс и стянуть ненавистную кофту с Наты. Мой взор упирается в простенький бежевый бюстик, так красиво обтягивающий сладкие грудки. Не думая, стягиваю его вниз и припадаю губами к манящим вершинкам.
– Андрей, я… – всхлипывая, бормочет Птичка.
