– Я не столь сведущ в рыбе, благородный яр…
– Да бросьте. Мы тут одни, и нечего юлить друг перед другом, чистый отец. Вся Лугория уже знает, что наследник порченый. Где же Ваши храмовники с чистым огнём и разящим мечом? Неужто они способны только свиртянских вдовушек очищать?
– Не забывайся, яр Никай. Мы здесь не для того, чтобы вдовушек обсуждать. Имеешь что – говори.
– Имею, чистый отец. Имею. Ты слышал сказ о тменском охотнике?
– Сказ?! Ты приехал рассказывать мне сказки?
– А ты послушай, чистый отец. Пошёл как-то охотник на медведя, да силы не рассчитал. Медведь рогатину сломал, охотника на дерево загнал, сам за ним карабкается. Тут бы сказке и конец, да заметил охотник внизу другого медведя. И стал шишки срывать да в того медведя бросать. Тот морду поднял – первого медведя увидал. Подпрыгнул и снизу вцепился. Слышал, чем сказка-то кончилась? Охотник тот две шкуры домой принёс.
– Занимательные у тебя истории, яр Никай. То рыбы, то медведи…
– В таких историях, чистый отец, главное – самому ни той рыбой, ни тем медведем не оказаться.
– Что же ты предлагаешь?
– Стравить медведей. Были у меня тут недавно человечки с той стороны. Говорят: «Вам ваши порченые не нужны – так отдайте их нам».
– Зачем?
– Для опытов. Их колдун готов хорошую цену дать. И заодно поможет их изловить. На всякого зверя – своя хитрость, чистый отец. На медведя с острогой не ходят. А эти-то посерьёзней медведя будут. Особенно когда вдвоём. Яд их не берёт – небось, пробовал уже? А раны они друг другу залечивают своим колдовским огнём.
– Келеагоново семя…
– Так вот: перво-наперво разлучить их надо. Дикаря улгайского от наследника отдалить.
– Пробовали уже. И не раз. Как с гуся вода…
– Наговорами тут не поможешь – они насквозь видят.
– Что же ты предлагаешь, яр Никай? И что твой колдун предлагает?
– Колдун поможет схватить воронёнка и переправить в Свирт, а взамен просит вот что: узнать, кто и где обучал их с наследником колдовскому искусству. Знаешь?
– Знаю. Антония сказала… Ладно, яр Никай. Поверим пока, что колдуну они нужны для опытов. А твоя цена какая будет?
– Моя цена известна – вольная Тмень.
– Зачем?
– А зачем птице крылья? Мы больше ста лет уже под Лугорией. Шлём и шлём обозы – с деревом, с пушниной, с рыбой, и конца-краю им нет. А что взамен? Где была Лугория, когда Тмень вымирала от хвори? Хоть одну подводу с хлебом прислали? Нет, чистый отец. Моё условие такое: вам – новый наследник Лугории от Лотии до Хвоста, нам – вольная Тмень и мирный договор. А все колдуны пускай в свой Свирт убираются.
Весна сменилась летом. Агема перебралась из города с его постоянными стройками на природу, разбив походный лагерь недалеко от охотничьего домика. После неудачной исповеди Отис затаился, Антонии тоже было не до них. Каримир выделил Нике с Фламом отдельную палатку, чтобы собака не мешала остальным. Никто уже не удивлялся, что Святоша ходит в любимчиках у Капитана.
Она каждый день тренировалась в стрельбе из лука и стала одной из лучших в этом деле. Но ей было далеко до Полоза – лотийского смуглого паренька с чёрными кудрями и серьгой в ухе. Он стрелял, как дышал. Выдох – выстрел. Эта лотийская манера стрельбы совсем не походила на лугорскую, да и лук его был устроен иначе. Ника решила по возвращении в город найти лотийских мастеров и заказать себе такой же, а потом просить Полоза научить её стрелять так же быстро и точно.
