Пес мгновенно оборвал кожуру, с всхлипыванием вгрызся в краковскую и сожрал ее в два счета. При этом подавился колбасой и снегом до слез, потому что от жадности едва не заглотал веревочку».
Правда, когда на краковскую колбасу решила покуситься горничная Зинаида Прокофьевна, тот же профессор проявил суровость своего характера: «Только попробуй. Я тебе съем! Это отрава для человеческого желудка. Взрослая девушка, а как ребенок тащишь в рот всякую гадость. Не сметь!»
Еда неизменно присутствует в произведениях Михаила Афанасьевича. Еда и все, что с ней связано. В этом отношении с ним могут потягаться только Владимир Гиляровский и Иван Шмелев. И, вероятнее всего, Булгаков выиграет.
Вся писательская и актерская Москва пользовалась гостеприимством легендарного ресторатора Якова Розенталя по кличке Борода. И только Михаил Афанасьевич сделал его одним из своих персонажей. Именно с Розенталя в «Мастере и Маргарите» списан незабываемый Арчибальд Арчибальдович.
Кстати, во время работы над «Мастером и Маргаритой» Михаил Афанасьевич много времени проводил в ресторанах. Уверял, что он там наблюдает нравы – специально для романа.
Но, конечно, лукавил. Ему просто нравилось.
Виктор Ардов писал: «Придет, бывало, Михаил Александрович в ресторан „Кружка“ (имелся в виду „Кружок друзей искусства и литературы“ – авт.) и садится один за столик ужинать. В обществе людей, к которым он относился с приязнью, Булгаков удивительно обаятелен, мил и весел».
Михаил Афанасьевич любил и закрытые творческие клубы, и городские заведения – «Прагу», «Метрополь». Он вообще был очень органичен в роли ресторанного завсегдатая.
Из произведений Булгакова вышло множество гастрономических мемов. В первую очередь это касается «Собачьего сердца» и «Мастера и Маргариты».
Кроме уже упомянутых – «шипящий в горле нарзан» в ресторане Грибоедова.
«Абрикосовая дала обильную желтую пену, и в воздухе запахло парикмахерской». Это самые первые строчки, будка «Пиво и воды» на Патриарших прудах.
«Свежесть бывает только одна – первая, она же и последняя. А если осетрина второй свежести, то это означает, что она тухлая!» Так Воланд поучал буфетчика театра «Варьете».
«Вино какой страны предпочитаете в это время дня?» А так он все того же буфетчика потчевал.
«Разве я позволил бы себе налить даме водки? Это – чистый спирт!» Так кот Бегемот в резиденции Волонда угощал утомившуюся Маргариту бодрящим напитком.
«Единственно, что вернет вас к жизни, это две стопки водки с острой и горячей закуской». Так Воланд опохмелял Степу Лиходеева.
«Не читайте до обеда советских газет,» – наставлял профессор Преображенский доктора Борменталя.
«Если бы вы видели, из чего эту колбасу делают, вы бы близко не подошли к магазину». А это уже песик Шарик наставляет профессора Преображенского.
«У тебя нет гарантии, что ты не получишь в „Колизее“ виноградной кистью по морде от первого попавшего молодого человека, ворвавшегося с Театрального проезда», – делился своим богатым жизненным опытом поэт Амвросий из «Мастера и Маргариты». За выдуманным «Колизеем», скорее всего, прячется реальный «Метрополь».
«Ну желаю, чтобы все», – прекраснейший тост Полиграфа Полиграфовича Шарикова.
И, раззумеется, прекрасный «абыр-валг». То есть, Главрыба, но наоборот.
И даже знаменитый примус Бегемота имеет самое прямое отношение к гастрономии. В булгаковские времена в московских коммуналках чаще всего готовили на примусах.
