Аслан заскрипел зубами. От злобы и от собственной ущербности. А затем совершенно расслабленно улыбнулся.
– Когда-то давно я считал тебя просто сумасшедшей. Ты резала людей, как овец, совершенно не испытывая жалости. Отец говорил тебе, где, и ты наносила удар. Я знаю это. Все в деревне знали. Но мало кто верил… Ты чувствовала силу. Ты демонстрировала власть! «Просто чокнутая» – твердили все деревенские. «Зверь, а не человек!» Только потом я смог понять тебя. Смог наступить на горло глупому человеческому страху. Смог стать выше, сильнее его! А в кого превратилась ты? Желая стать подобной этим примитивным существам, отказалась от себя настоящей! Отреклась, забыла, уснула! Но с такой Владой мне было скучно! С такой Владой игра не имела вкуса!
– И ты прислал своих людей, забыв объяснить им, что к чему, – поморщилась Влада.
– Ну, конечно! Я хотел разбудить тебя! Хотел, чтобы ты почувствовала этот зов! Эту потребность убивать! Клянусь, никто не делал это изящнее, красивее, чем ты! Удар, как лёгкий росчерк пера, и вот враг захлёбывается собственной кровью! Что ты чувствовала в этот момент?
– Ничего, – пожала Влада плечами.
– Врёшь! Это было превосходство! Ты живёшь этим, ты в этом нуждаешься! И окружаешь себя людьми, которые помогают самоутвердиться. Снова и снова. Вот только ты не одна из них. Никогда ей не была и никогда не станешь! Ты знаешь больше, ты чувствуешь шире!
– Мне нужно на это что-то ответить или ты будешь сыт исключительно своими эмоциями?
– Я достаточно наблюдал за тобой, – улыбнулся Аслан, не реагируя на брошенный вызов. – Как ты ешь, как ты спишь, как общаешься. Это существование и жизнью-то назвать нельзя. Ты устала. Смертельно.
– Вздумал меня «освободить»?
– Почему бы и нет?.. Кто-то должен взять на себя ответственность и разорвать этот порочный круг.
– Что ты знаешь о пороке? – фыркнула Влада, чтобы Аслан не заскучал раньше времени.
– Ты – его воплощение! – возбуждённо и игриво зашептал он. – Манишь и отталкиваешь. Обещаешь, но не даёшь. Зовёшь за собой, но никогда не оглядываешься, чтобы подождать!
– Ты никому, кроме меня, об этом не рассказывал? – усмехнулась Влада. – Здесь налицо расстройство личности. Я никогда не звала тебя!
– Знаю! Потому что я тебе не нужен. Тебе никто не нужен. Сама себе хозяйка, сама себе подружка, сама себе палач!.. – многозначительно оборвал он речь и, будто уличая, прищурился. – Каково это?.. Жить и ненавидеть себя за эту жизнь?
– Тебе не понять. Ты предпочитаешь винить всех вокруг, но только не себя.
Аслан демонстративно вздохнул.
– И всё-таки жаль, что я не нашёл её… Твою очаровательную сестрёнку, – пояснил он, но взгляд Влады оставался по-прежнему ясным, по-прежнему унизительно насмешливым. – И не смей говорить, что не больно! – взревел, а Влада лишь вяло улыбнулась этой вспышке гнева.
– Больно было сразу. И через день, и через два. Через три, кажется, больнее всего. Потому что надежда таяла. Сейчас не больно. Сейчас привычно. Как всегда.
– А если бы я нашёл её? – мучительно поморщился Аслан. Будто ему тоже больно! Будто у него тоже по-настоящему! – Тогда ты бы пошла за мной?
– Да, – ответила Влада без колебаний и без раздумий.
Аслан задержал дыхание, словно сомневаясь, задавать ли следующий вопрос. Его уверенный до этого взгляд заметался, а зубы заскрипели, в приступе гнева за подобную слабость! Но вопрос всё равно вышел жалким:
