Задираю его толстовку, провожу ладонями по мускулистой спине. Хочется увидеть его обнажённым, полюбоваться, словно хищным поджарым зверем. Мышцы Вани напрягаются под моими пальцами, перекатываются под гладкой кожей. Всё во мне закипает, дыхание перехватывает, и от осознания, что всё это неправильно, ещё сильнее кружится голова. Адреналин будоражит кровь, желание разрывает реальность, и она оседает туманными клочками вокруг меня.
— Ваня, — дрожа всем телом, шепчу я. — Это неправильно, это преступление…
— Какая же статья? — выдыхает мне в губы Иван.
— Развращение малолетних, — шепчу я и тут же задыхаюсь от его бесстыдной ласки.
Рука Вани уже под моей юбкой, трусики спущены, и пальцы мужчины проникают в моё лоно. Я слышу влажные звуки и зажмуриваюсь от стыдливой неги: кажется, я сейчас достигну пика лишь от поглаживаний. Сладкое погружение вызывает дрожь по всему телу, Ваня вынимает пальцы, подносит к своим губам, и от его тёмного порочного взгляда у меня замирает сердце. Он невероятен! Я лишь второй раз с Ваней, а все мужчины превратились в безликие тени. Только он, только его прикосновения, только его запах и движения…
Изнывая от нетерпения, обхватываю талию мужчины ногами так, что его напряжённый член упирается мне в промежность, и между нами лишь тонкая ткань. По телу пробегает судорога, и я, откинув голову, задыхаюсь от сладостного пика. Ваня хрипло смеётся, напоминая существо из преисподней: ему нравится, что я кончила, лишь потёршись о его достоинство. Взгляд Ивана, казалось, прожигает меня насквозь.
Слышу хриплое рычание, едва понимаю слова:
— Ты ждала меня?
— Нет, — признаюсь честно. — Я пыталась тебя забыть…
— Получилось? — мягко двигаясь, уточняет он низким голосом.
Ощущая, как трётся о ещё пульсирующую после оргазма промежность его окаменевшее от вожделения достоинство, едва перевожу дыхание. Ваня нарочито медленно расстёгивает блузку, сдвигает бюстгальтер. По телу пробегают молнии, кончики пальцев немеют, соски твердеют. Выгибаюсь нетерпеливо навстречу, шепчу:
— Ваня, умоляю… Я сейчас рассыплюсь, как уголёк.
— Скажи мне, — водит он по моим губам кончиками пальцев. — Скажи, что я хочу услышать.
Ощущаю на губах солоновато-сладкий вкус и дрожу от нетерпения. Едва владея собой, смотрю на стену. Перед глазами пляшут разноцветные круги, я едва понимаю, куда показывают стрелки на круглых часах. Кажется, до окончания обеда несколько минут. Или несколько часов… Или целая жизнь, наполненная покачиванием волн удовольствия и ощущением жёсткого, но такого желанного тела в безумной близости.
— Хочу тебя, — сдаваясь, шепчу бесстыдно. — Так сильно, что, кажется, я просто умру, если ты немедленно не войдёшь в меня. Хочу ощутить наполненность тобой, твои движения, резкие толчки, ласки на грани безумия, хочу раствориться в тебе, потеряться, слиться…
Ваня порывисто прижимается ко мне, выбивая воздух из лёгких. Накрывает мой рот жадным поцелуем и, сминая губы, проникает нетерпеливо языком. Одним рывком раздирая трусики, с силой прижимает меня к столу и замирает, взгляды наши встречаются. Едва дышу, сердце забывает, как биться. Я смотрю в знакомые и чужие глаза Вани, тону в них без надежды спастись.
Ваня отстраняется на мгновение, вынимает из кармана небольшой квадратик и по-звериному разрывает упаковку зубами. Когда он нервно расправляет презерватив на твёрдом с выступающими венами члене, я замираю от восхищения. Страсть в концентрации, безумие в кубе: руки его дрожат, губы кривятся, грудь вздымается. Желаю увидеть его без одежды, не могу терпеть. Я уже отступила и сдала бастионы — смысл сдерживаться? Подаюсь к нему и стягиваю его толстовку через голову.
