– Спокойно, ребята, спокойно, – сказал мужчина, без усилия одной рукой отодвигая Малыша в сторону. – Зачем зря шуметь? Мы идем по обкомовской брони…
– Нет у меня никакой обкомовской брони на этот рейс! – визгливо заверещала регистраторша. – И скандалить здесь не надо, местов всем хватит!..
– Ну вот, тем более, – ни мало не смутившись, резюмировал кряжистый, прикрывая собой своего напарника, который тем временем уже сунул регистраторше билеты.
– Где ваши вещи? – закричала регистраторша. – Давайте на взвешивание!
– Здесь, здесь, – засуетился напарник кряжистого. Он метнулся к скамьям и подтащил к стойке два больших рюкзака.
– Туристы, что ли? – заметил Семен вполголоса.
– Какие, на фиг, туристы! – ответил Малыш. – Ты только посмотри на их рожи!.. Охотники это. Вон у них ружья в чехлах.
– На кого сейчас можно охотиться?
– Да мало ли на кого? На зайцев там или куропаток…
В самолете охотники расположились позади хабаровчан и сразу, не дожидаясь взлета, начали курить и выпивать.
– Смотри, Палыч, – гундосил тот, что был моложе, – сколько мест еще свободных!
– Ну кассирша, вот же курва!.. – хрипло басил здоровяк. – Вернемся, я ей так задницу надеру – на всю жизнь меня запомнит, бляха-муха!.. Спихнула нам дорогие билеты, когда полно было дешевых!..
– Так конец квартала, Палыч!.. У них план, наверно, горит…
– Плевать мне на их план, бляха-муха!.. Наливай еще!..
Взлетели без проблем, пробившись к солнцу сквозь низкие плотные облака. До Ключей шестьсот километров. Через час полета в облаках появились дыры и стало видно береговую линию, вдоль которой летел самолет. Затем показалось устье большой реки, и «Як-40» повернул на запад, вглубь полуострова. Спустя несколько минут самолет начал снижаться, он опустился в облака, прошел их насквозь, потом через какое-то время попал в другой, нижний, слой то ли облаков, то ли тумана. В мутных разрывах пелены под крылом самолета проявилось селение на берегу реки – Ключи. Туман, вероятно, не давал пилотам прицелиться как следует, и им пришлось сделать несколько нервных кругов над поселком, прежде чем самолет нырнул наконец в открывшееся на миг зияние и почти сразу покатился, трясясь, по мерзлому грунту посадочной полосы.
Поселок состоял преимущественно из деревянных изб и бараков, утопающих в снегу. Проезжая (она же и прохожая) часть центральной улицы представляла собой пробитую бульдозером глубокую траншею, от которой вели узкие ходы-щели к жилым домам. Окрестности поселка закрывал густой туман, и ничего не указывало на то, что всего в трех десятках километров отсюда расположены высочайшие в мире вулканы.
До выхода в горы планировалось купить в Ключах бензин для примусов, кое-что дополнительно из продуктов и провести небольшую рекогносцировку. Существовала надежда, что есть пусть захудалая, но проезжая дорога в сторону Ключевской сопки, и в таком случае можно договориться с каким-нибудь поселковым шофером и сократить пеший путь к вулкану. К тому же надо было ждать, когда рассеется туман. Выход из поселка при такой видимости равнялся бы самоубийству.
В леспромхозовской гостинице, единственной в поселке, свободных мест не оказалось. Предложение Малыша поставить палатку рядом с гостиницей и жить в ней в ожидании благоприятной погоды не нашло поддержки ни у Олега, ни у Семена. Впервые за последние дни они хоть в чем-то пришли к единому мнению.
