А ты, дорогой сыночек, насколько я помню в дальнее селение собирался, на поиски невесты не испорченной цивилизацией, вот и поезжай, подыскивай.
С хозяйством приусадебным, желательно слегка запущенным, чтобы смог рукодельным хозяином себя показать, оплошности всякие поправить. Так и вижу, как ты Родион, то печь кладешь, то кур щупаешь, то за поросями приглядываешь, то забор в палисаднике подправляешь. И чувствуешь себя при этом, горным орлищем. И какао подносишь. Дескать, пейте Марфушенька.
А вообще, пожалуй, напрасно, я за Кристину переживаю. Да, напрасно. Не поведется она, на твои подкаты. И очень правильно сделает. Родька, если завтра Максим оставит все в силе, и ты получишь мизерную сумму, приезжай вечером, я дам тебе одну из своих карт. Должен же ты иметь возможность, побаловать девочку. Марфушу, в смысле. Ну все, пойду к столу, а то меня заждались! — мама хихикнула, и вызов отбила.
Что это было?
***
/Кристина
Круто сегодня сложилось с передвижением: сначала такси, потом, БМВ Родиона. Не пришлось скакать на каблуках по автобусам и вагонам метро. Завтра надену более удобную обувь. А толкаться в общественном транспорте, мне опять не придется. Родион от подъезда заберет.
Невольная улыбка, растягивает губы.
Жорка, раньше меня преодолевший последний лестничный пролет, оборачивается, и задумчиво выдает:
— Он прикольный.
— Ты про Родиона? — уточняю зачем-то, знаю же, что про него.
— Про Родиона, про кого же еще. — подтвердил братик, схватился за перила, заглянул в щель между пролетами, — Кристь. Давай, ты сама скажешь маме, что этот приезжал. Типа — папа.
Последние слова, прозвучали с несвойственным брату сарказмом.
У меня, улыбка сползла с лица.
Черт. Из головы выскочило, совсем забыла, о неожиданном визите папаши биологического.
— Конечно, Жор, скажу сама. Не вопрос.
Брат отцепился от перил.
— Какой я был глупый. Так хотелось его увидеть, поговорить... Помнишь, во втором классе, собаку просил, а мама не разрешила, я тогда думал, вот жил бы с нами папа, он бы маму уговорил. Мне казалось... Не важно. Увидел. Совершенно чужого дядьку. И не стал бы он маму уговаривать.
— Жор. Ты не глупый. И фиг бы с ним, с папашей. У тебя есть я, и мама, и бабушка есть, а собаку ты просил, давай напомню, какую? Тебе же захотелось не просто песика, а Тибетского мастифа! Ему было бы некомфортно в городской квартире, таких собак можно заводить, если за городом, в собственном доме живешь.
— Да ладно, я давно уже понял, что тибетским мастифам, не очень подходит городская среда. Это я так, к слову. Кристь, а твой Родион, он правда прикольный, и болтать с ним совсем ненапряжно, и вообще.
— Жор, во-первых: Родион, не мой, во-вторых, ты уж определись,: то говорил, он странный, теперь говоришь, прикольный.
— Я говорил, вы оба странные. Это другое.
— Да ну, тебя, Жорка, — достала из клатча ключи, пошла открывать дверь.
— Мам! Мы пришли! — сбрасываю туфли, и понимаю — вот оно, блаженство...
— Очень хорошо! Ужинать будете? — отзывается мама, она на кухне, судя по звукам, режет овощи на салат.
— Ма, привет! В меня сегодня, еще один ужин не влезет, я завтра поем! — братик проносится мимо меня, заскакивает в ванную.
Я следую дальше, к маме, на кухню. Уф. Как не хочется портить ей настроение, и никуда не денешься.
— Кристин, если ломаешь голову, не знаешь, как начать разговор, сказать, что приезжал ваш папаша, не ломай, я уже все знаю, заходила Ольга Павловна из квартиры напротив, она наблюдала в дверной глазок, и конечно же, слышала все его бредни, — как только я вошла, сообщила мама, продолжая нарезать ярко — красный помидор.
