Прямо скажем, Канлару его признание далось даже труднее, чем королеве – её откровенность.
Влюблённые при вступлении в брак обмениваются любовными клятвами; эти двое, вступающие в политический брак, обменялись своими тайными страхами, и, возможно, такой обмен был посильнее иных любовных клятв.
– По всему выходит, – после долгого молчания заметила королева, – что наши страхи так неудачно сочетаются друг с другом, что делают нас противниками. Мне потребно не находить препятствий моей воле, вам – не становиться в подчинение ей. Победа одного неизбежно станет поражением другого.
Канлар молчал долго, после отметил:
– Это самая сложная дипломатическая задачка из тех, с какими я сталкивался.
Что-то в его тоне заставило королеву улыбнуться:
– Но вы берётесь её решить? – с некоторым даже задором уточнила она.
– Разумеется, – отмёл всякие сомнения он.
– Полностью полагаюсь на ваши дипломатические таланты! – улыбнулась она ему более чем очаровательно.
Дальнейшая прогулка прошла под аккомпанемент птичьего пения, и почему-то каждый из них, прощаясь, чувствовал себя гораздо спокойнее, чем этим же утром.
Вечер прошёл для королевы в попытках разместить предметы из комнаты для занятий по другим помещениям. Если от некоторых, вроде клавикордов, она с облегчением избавилась вовсе, то с другими случались затруднения. Впрочем, после того, как слуги уместили книги и карты в кабинете, а всё необходимое для рукоделия перенесли в гостиную, Кае оставалось определиться только с мольбертом.
Его, конечно, тоже можно было поставить в гостиную, благо, место для этого оставалось, но было одно существенное препятствие.
Дело в том, что Кая была очень слаба в живописи, но при этом очень любила рисовать. Нет, ей, конечно, ставили руку ещё в детстве, и она могла по возможности ровно срисовать акварели маститых художников, но как раз срисовки её не интересовали вовсе. Кая любила придумывать что-то своё, но, поскольку времени для вдумчивых занятий у неё не было, результаты её экспромтов выглядели крайне плачевно.
Несложно догадаться, что своих готовых работ она никому не показывала, да, в целом, никто и не знал, что она этим балуется.
Как ни крути, но ей было бы в высшей степени неприятно, если бы её опыты попадали на глаза Канлару – а значит, оставался только один вариант.
Вздохнув, королева приказала перенести мольберт со всеми его атрибутами в спальню.
Смотрелся он там не очень, и для того, чтобы освободить ему место у окна, пришлось частично сдвинуть другую мебель, что нарушило общую гармонию интерьера. Грустно, но что ж поделаешь? Совершенно точно лучше, чем размещаться в гостиной!
Кае достаточно было всего на секунду представить, как она пытается спрятать свои художества от мужа, если он зайдёт в момент её занятий, чтобы понять: спальня – великолепный вариант. И неважно, что настенный подсвечник теперь висит не по центру секретера, а лишь над его левым краем. Вполне себе элегантная асимметрия. Свежий взгляд на дизайн.
Вздохнув и попытавшись выкинуть из головы расчёты благотворительной помощи, которую необходимо в ближайшее время послать в пострадавшие от наводнений северные области, Кая села испытать новое место для рисования – удобно ли ложится свет, ничто ли не мешает процессу.
Смешивание красок и спокойное созерцание сделанных мазков неизменно её успокаивало, позволяя распутать сложные мысли.
