– Арина, миленькая, – взмолилась Ксения, – не выдавай меня, прошу.
– Тише, тише, голуба моя, – кухарка взяла ручку девушки и повела за собой в свою светлицу, – вот здесь сиди. Никому не открывай.
Ксения кивнула головой. Арина ушла на кухню, готовить ужин своему хозяину и его гостю.
Ксения прислонилась к стене, стараясь подавить дрожь в коленях. Вспоминались страшные дни, когда Андрей Савельевич, с гордым взором и зловещей улыбкой, заставил её почувствовать себя игрушкой в руках безжалостного игрока. Она поклялась себе, что никогда не позволит ему вернуть её обратно.
Оставаться в комнате Ксении было тяжко. Это родной дом, в котором она родилась и выросла. И вот теперь, она вынуждена прятаться в нем. Осторожно отворив дверь, Ксения, тихо ступая по деревянным доскам пола, прошмыгнула в незаметную дверь и очутилась на потайной лестнице, которая вела в горницу на втором этаже. Вбежав по ступенькам наверх, девушка прильнула ухом к дверям.
Ксения затаила дыхание, прислушиваясь к разговору за дверью. Её сердце колотилось в груди, когда она осознала, что слова, которые она слышит, могут изменить всё. Дома, где она провела своё детство, вдруг оказались окружены тайной и страхом. Каждый шаг по этому знакомому полу стал напоминанием о том, что её мир накрыт тенью угрозы, от которой нельзя было просто так убежать.
– Не знал, что Малюта пожаловал тебе терем Самохина, – говорил знакомый голос.
– Узнав, что меня ранили, да к тому же тяжело, вот и сделал подарок, – ответил другой голос.– Ты лучше скажи, куда пропал? Столько времени ни слуху, ни духу. И тут, на тебе, встречаю друга на лесной тропе.
– После погрома в Новгороде, в вотчину свою уехал. По матушке соскучился. А потом на службу в Москву отбыл. Слухи донесли, что ты ранен был.
– Да ерунда, – ответил Даниил, – правда почти три месяца меня здешняя кухарка выхаживала. Видать руки у неё целебные, раз жив остался.
– От кого рану получил? – Осторожно поинтересовался Андрей.
– Не знаю, – задумчиво произнёс Даниил, – помню лишь как в дом Самохина прибежал предупредить, и вдруг резкая боль в спине. И все, больше ничего не помню.
– Наверняка дворовые боярина хотели тебя убить. А с Самохиным то, что стало?
Ксения, держась крепко за ручку двери, мысленно возвращалась к тем дням, когда смех и радость заполняли каждый уголок дома. Теперь же вместо тепла и уюта она чувствовала холодный страх. Вокруг неё поднималась завеса неизвестности, и её единственным желанием было понять, как рассказать правду Даниилу и как вернуть мир в свою жизнь.
– Не помню ничего, кроме одного момента, – Даниил сел на лавку подле окна, – приоткрыл глаза и вижу мужской силуэт, кинжал и как боярин навзничь упал. Все. Больше ничего не знаю.
– Ммм, – промычал Андрей.
– Ну, что ж это я, – хлопнув себя по бокам, Даниил поднялся с лавки и приказал девкам нести разные яства.
Сидя за столом, Даниил в роли хозяина, налил чарку медовухи гостю и себе. Выпив напиток, Даниил поинтересовался у Андрея.
– Хочу спросить тебя, друг мой боевой, не слышал ли ты ничего о Ксении Захаровне? Как только с постели встал, искать начал. Но все тщетно, как в воду канула. Ни в живых, ни в мертвых, нигде нет.
– Ксения Захаровна – это случаем, не дочь ли боярина Самохина? – Делая вид, что плохо помнит о девушке, спросил опричник.
– Она самая. Исчезла в тот день, когда Новгород кровью обливался. Ищу ее. Уж больно по сердцу мне легла девушка. Ведь в то утро я спасти пытался отца и ее саму. Но подлый удар не дал мне это сделать.
