- А почему ты решил пойти в военные? Почему не как Батя?
- Это длинная история, - Саша улыбнулся, а я спешно отвела глаза от его лица и сделала вид, что наблюдаю за Катей, которая переходила вдоль клумбы от одного цветка к другому, нюхая каждый и разглядывая. – Я до класса седьмого-восьмого вообще хотел быть бездельником, чтоб ничего не делать. А что? Круто же? Как Вовка в мультике. Талантов особо ярких никаких не было, желаний тоже. Это Ренька с детства грезил дельфинами, как увидел их в Севастополе, когда мы гостили у родни, так и пропал. А я так, где-то чем-то занимался, все получалось потихоньку, учился неплохо, но не более того. А зимой как-то мы со школы с крыши сигали в сугроб. Олень штаны разорвал о штырь, который под снегом торчал из ограды. Хорошо, что ногу не задел. Софья дома молча хлестала корвалол и заштопывала дырки.
А на следующий день мы пошли на горку за последним домом. Нам Софья в нагрузку, чтоб мы глупостей не наделали, часто навязывала девочку соседскую - Леночку. Надежда была на то, что в компании с девчонкой мы не будем таскаться где не попадя. Хотя таскались вместе с ней, просто Леночка нас не сдавала, своя была в доску.
Так вот пошли мы все вместе на горку, а горка такая крутая была, потом обрыв. С одной стороны недострой какой-то, а другой – хозяйственные постройки, гаражи, что-то вроде кладовок для каждой квартиры. А в конце горки два люка было, крышек почему-то не было, кусками фанеры прикрыты и все. А зимой и вовсе снегом завалено. Мы когда с горки начали кататься, про эти люки и не вспомнили, до них далеко было. А потом когда раскатали горку, водой залили, так наш саночный путь и удлинился, и люки эти обнаружились. Но мы же смелые и дурные. Мы фанеру сняли и на ней катались. Нам надо было такой разгон взять, чтоб люк перелететь. И перелетали же, пока Олень не влетел.
Я, когда увидел, что он в люк влетел, подумал, что все, хана. Или убился, или переломался. Подбежал, а оттуда пар несильно, но валит, и Олег на руках на краю висит. Еле вытащили его. С Леночки взяли слово, что она будет молчать, Оленя домой потащили. Дома бабушка ничего и не заподозрила, пришли все мокрые, красные, только тихие очень.
А Леночка дома оказывается заикаться начала, перепугались так за Оленя. Нас с братьями опять на ковер, опять корвалол литрами все пьют. И Батя мне говорит: «Ты же старший, ты за ними следить должен, а ты Оленя чуть не угробил».
Вот тогда мне и щелкнуло, что я буду всех защищать. Думал в МЧС податься, а потом про военное подумал и решил в Питер поступать. Поехал после одиннадцатого класса и поступил.
- Леночку с вами, надо полагать, больше не отпускали гулять?!
- Нет, конечно! Более того, она с Олежкой в десятом классе вместе училась, он к ней чувствами воспылал, а она его как огня боялась, заикаться опять стала, когда за парту к ней пересел. «Ты, говорит, дурак, в детстве не убился, так старше станешь, точно где-нибудь помрешь». Любовь Олежкина тут же и прошла.
И безо всякого перехода и расшаркиваний с реверансами спросил, глядя в глаза:
- Тань, а что у тебя с Никифоровым?
Я понимала, что после того случая под кабинетом придется рассказать, но так не хотелось портит настроение и такой чудесный день. А с другой стороны, подходящего момента для неприятных новостей не бывает. Надо рассказывать сейчас. Катя ещё долго будет любоваться цветами. Есть время на разговор.
