- Действуйте, - быстро отступаю я.
Чужой негатив по поводу моего вмешательства в процесс трогает меня не больше, чем аллергический кашель чихуа-хуа.
В итоге лезть к сундуку приходится самому худому члену группы. Он движется с черепашьей скоростью, серьезно испытывая мое терпение, а потом из темной прорехи доносится его возглас:
- Нашел! Тут снаружи молодая женщина лет двадцати пяти, без сознания. Пульс есть, но слабый. Большая кровопотеря и черепно-мозговая с переломом носа. Лицом ударилась при падении. Зовите ребят из скорой, пусть подстрахуют!
Я даже дышать перестаю при этих словах.
Женское тело совместными усилиями вытаскивают из завала и устраивают на носилках. Врачи скорой помощи суетятся вокруг, чтобы как можно быстрее стабилизировать пациентку.
А я...
Я глотаю воздух с перебоями, глядя на неузнаваемо распухшее от кровоподтеков лицо.
Она или не она? Волосы... того же оттенка и структуры... фигура стройная, но в уличной одежде не разобрать точнее... пальто серое...
Было ли у моей Даши в гардеробе короткое серое пальто? Не могу вспомнить...
И может ли случиться такое серьезное совпадение, что возле квартиры номер шесть в момент обвала окажется еще одна стройная молодая женщина-шатенка..? Сомнительно... Амаленького ребенка в такой разрухе среди обломков могли пока просто еще не заметить...
Эта мысль разъедает мозг отравой вины и мучительно острой боли. И в какой-то момент меня просто переклинивает.
Один шаг вперед на ослабевших ногах - и, буквально рухнув на колени рядом с носилками, я упираюсь кулаками в землю.
- Дашка... - хриплю на рваном выдохе. - Неужели это... ты.?!
Ужас произошедшей трагедии накрывает меня с головой, как неумолимая тяжесть бетонной плиты. Под этим гнетом я горблюсь над телом, стараясь справиться с собственными леденящими чувствами.. и не могу. Только закрываю глаза на искаженном от боли лице и чувствую, как веки жжёт соленая горечь непрошеной влаги...
Меня трясет. Трясет, как смертельно раненого зверя.
- Мужчина! - окликает кто-то из врачей рядом. - Это ваша родственница..?
- Да погоди ты, - прерывает его другой. - Не видишь, человеку плохо! Носилками займись, поднимаем на счет раз, два и..!
В то же самое время откуда-то далеко-далеко, как из параллельной вселенной, доносятся удивленные возгласы спасателей. И чья-то невменяемая и очень экспрессивная старческая ругань.
- ...от ироды! Заживо похоронить меня решили?! Не дождесси! А ну-ка ручонки свои убрали, пока не повырывала с корнем!
Фоном слышно, как ее уговаривают вылезти из сундука, что-то втолковывают, но я воспринимаю эти звуки как шум, способный довести до безумной ярости. Потому что это самая настоящая издëвка судьбы - испоганить горе человека дикими воплями какой-то сбрендившей старухи.
Санитары наконец поднимают носилки, но я хватаю одного из них за локоть.
- Куда вы ее везете? Больница какая?
- Первая городская, прямиком в неотложку. Имя-фамилию пациентки можете назвать?
Я сипло произношу:
- Возможно, это... - слюна во рту вязкая и горькая, еле получается сглотнуть, - ...Даша...
- Тьфу на тебя, прости Господи! - перебивает меня незаметно приблизившаяся со спины старуха, которую ведут под руки спасатели. - Какая ишо Даша? Это ж Руфина из соцобслуживания! Приходит ко мне убираться, готовить, гулять помогает. Ох, и не свезло девке!
Её слова доходят до сознания не сразу, однако эмоциональный посыл понятен на интуитивном уровне.
