– Да. Отец от рака. Это была слишком долгая и мучительная смерть.
Девушке понадобилась пауза.
– Именно поэтому я не переношу больниц.
– Мне жаль.
– Спасибо. А моя мама… – я смог различить сквозь безумный ритм её сердца два всхлипа. – От несчастного случая.
Я подал ей кисть, даже готовый её обнять, чтобы утешить. Запрятал руки в карманы, но всем видом показал, что хочу ей помочь.
– А почему ты показала это место мне? – хрипло подал я голос.
– Оно напоминает мне тебя. – Эйвери ступила мне навстречу, очаровывая своим чистым и искренним светом, который в моих глазах прямо искрился из неё. – Невзрачное снаружи, чтобы никто не подходил, но очень удивительное внутри. Жаль, что этого никто никогда не узнает. – подмигнула она, произнося последние слова.
– Но вообще, – заговорила девушка несколько серьёзнее. – Решила, что тебе можно довериться. Чтобы ты знал, я тебе друг. И, как друг, очень хочу, чтобы ты дал шанс самому себе, без обвинений, всего один.
И тогда она поделилась той самой своей историей, которая, я уверен одним вспоминанием пожирала её всю изнутри. Эйвери говорила довольно тихо и с достойным самообладанием.
Девушка нещадно винила себя в смерти своей матери, хотя, на мой взгляд, была вовсе невиновна в просто несчастном случае.
– Нейтон, – заговорила она, после короткой паузы, что выдержала после своего рассказа. – Пойми, что так жить нельзя, как ты живешь сейчас.
– Я дам. – резко согласился я, стоявший в настоящем шоке от того, что рассказала мне Эйвери.
Я даже и представить не мог, каково было ей столь долгое время мучить саму себя.
Эйвери развернулась, мягко распушив свои волосы. Тихо произнесла ещё одну просьбу:
– Пообещай.
– Обещаю, что дам себе шанс. Но если мне не понравится…
– Я не виновата. – отмахнулась Эйвери, рассмеявшись.
Я невольно рассмеялся вместе с ней. Её смех был таким человеческим, переполненным жизни, что мог расшевелить даже такого смурного вампира.
– Но. – решил выставить своё условие я, ради которого и согласился на просьбу девушки. – Ты пообещаешь мне тоже.
Её смутило моё предложение, но отказаться она не решилась. Та искренность, с которой она хотела помочь мне, была невообразимо сильной, что была способна её принудить даже согласиться на мои условия.
А я не знал за долго прожитую жизнь человека лучше, что более чем достоин лучшей жизни.
Эйвери стоило начать беспокоиться и о себе, пока сама же не опустила себя на дно, как я поступил с собой после смерти Моники.
***
– Если захочешь прийти туда, то знай, что здание скоро снесут. – на прощание, у своего дома, поделилась я с Нейтоном.
Отпрянув от окна, я переполнилась тревогой. Ловиз распивал виски за столом, в полной тишине, а значит нужно было что-то придумать.
Чёрный вход позволил мне пройти в комнату незамеченной, вытащить из-под кровати приготовленную сумку со всем необходимым. Ловиз направился на лестницу, услышав, что я пришла, поэтому пришлось вылезать через окно, по старой, но не подводившей меня, трубе. Мой импровизированный побег, с открытым ртом, наблюдал Нейтон, держащий мой же блокнот.
– Ты забыла его в мастерской, а я забыл тебе отдать. – признался он, озадаченный вовсе не этим. – Куда ты?
Я забрала блокнот, пряча в сумку на бегу.
– Спасибо. Я к Алисии, а на остальные вопросы, прости, у меня нет ответа.
Алисия встретила меня на середине пути. Осмотрела, убедилась, что он не успел меня тронуть. Остаток нашего вечера прошёл в тишине.
