– Я сама доберусь, позже.
Но Ловиз остался недоволен, настоял:
– Поехали. – просьбой это уже не звучало.
– Ловиз, пожалуйста. – встряла мама Бекки, укрыв нас за собой. – Пусть Эйвери вернётся позднее или переночует у нас. Я присмотрю за ней.
– Клэр, при всём уважении, её опекун-я.
Она кашлянула, привлекая внимание мужа. Отец Ребекки встал рядом с женой, скрестив руки, и лишь его по-настоящему мог испугаться мой дядя, его и общей огласки, что может бросить тень на его безукоризненную репутацию адвоката.
– Ловиз, Эйвери вполне может переночевать у нас, не о чем беспокоиться.
Дядя в упор посмотрел на меня, рассчитывая, что я покорно пойду за ним.
– Мы ещё поговорим об этом.
Буркнул Ловиз перед уходом, после чего до меня донеслось, как он громко хлопнул дверью, злобно сев в автомобиль моего отца. Отец Ребекки мягко обратился ко мне:
– Ты с нами, не переживай.
Но к несчастию было о чём переживать. И если сегодня мне нечего опасаться, то наступит день, когда Ловиз вернёт должок за моё непослушание. Когда мне придётся вернуться домой, туда, где меня всегда будет ждать напоминание о моей ошибке.
В вечернее время, после семейного ужина, места на котором я, по правде, не заслуживаю, мы с Беккой легли в её комнате. Я вытащила тетрадь с недоделанным заданием.
– Спасибо. – ещё раз поблагодарила я.
Подруга плюхнулась рядом, чудом не задев домашку.
– Тебе всегда здесь рады. – затвердил её голос. – Но я никогда не смогу понять его жёсткости к тебе.
– Это ведь я виновата. – сорвалось глухое объяснение. – Виновата в смерти мамы. Ему противно от этого.
Ребекка шлёпнула меня по руке, но ей было не выбить всю ту ненависть, что я испытывала сама к себе.
– Ты не виновата! И плевать мне, что он думает иначе! А вообще, знаешь что? – она насильно отобрала у меня подушку, накрывшись которой я пряталась от этого мира, прикрикивая. – Я принесу твоего любимого мороженого, устроим ночь кино, чтобы ты больше не грустила.
– Уроки, Бекки. – напомнила я, серьёзно настроенная на учёбу.
– Будешь делать уроки под кино. – выдала она и с этими словами выхватила у меня тетрадку.
После случившегося, в следующий учебный день, на меня и подругу открыто взирала вся школа, окружая нас, чтобы много всего спросить об убитой. Глэртон слишком спокойный городок, чтобы подобное убийство не заинтересовало жителей поголовно. Вещи пришлось собирать очень быстро, чтобы скорее оказаться дома, вдали от общественного любопытства. Я вскользь проверила почту, мечтая хоть о каком-то ответе от художественной академии.
– Ты в порядке?
Я взглянула за пределы своего шкафчика, встретив весьма обеспокоенное лицо Нейтона. Он повторил вопрос:
– Ты как? Я слышал о том, что вчера произошло. – искренне изложил Нейтон свои переживания.
– Получше. – тихо отозвалась я, на самом деле напуганная до сих пор. – Я ведь даже имени той девушки не знаю, но всё равно помню…
– Что? – спросил он весьма серьёзным тоном.
Воспоминания мелькали так быстро и так разрывно, что я почти не могла соединить их воедино. Мой мозг всеми силами старался забыть увиденную вчера картину, уберечь, но я отчетливо запомнила факт смерти и не могла отбросить все переживания.
– Раны, кровь. – я облокотилась на шкафчики, когда от подробностей мой желудок стал уже закручиваться в узел. – Тело было изуродовано. А следы, как от когтей. Эта бедная девушка…
Продолжая говорить, я внезапно прочувствовала его холодную руку на своём локте. Нейтон успел вовремя меня придержать, увидев мою слабость.
