С Наташкой Данька дружил: сошлись в школе на общей теме – шахматах. Периодически – в Интернете – устраивали дружеские матчи. Счёт на последние дни был ничейным, потому что, если честно, Данька несколько раз поддавался – не хотел обижать девчонку, которую считал настоящим другом.
А Наташка предложила сочинить стихотворение. Или даже несколько. Написала: «Если бы это была я, мне было бы приятно общаться с человеком, который выделяет меня особенным образом. Стихотворения просто так не пишутся. Если парень пишет девушке стихи, значит, он выделяет её среди всех-всех. Девушка должна понять это. Если это действительно девушка. Которая не пьёт, не курит, не двоечница…»
Данька задумался: «Не пьёт, не курит, не двоечница…» И заскрёб лоб: «Ничего-то я про Люду не знаю. Блин!»
Но в итоге несколько ночных часов Данька провёл за своим ученическим – домашним – столом. Сначала перечитывал классиков – Пушкина, Есенина, Лермонтова, Блока и ещё несколько других, чтобы уяснить для себя ритм стихотворений, слог, попытаться разобраться с рифмами. Шахматное мышление помогало. Мешали глаза – устали. И – хотелось спать.
А стихотворение получилось. Потом. Уже утром.
Проснулся, кинулся к ноутбуку, пощёлкал мышкой, открывая текстовую страничку, и написал:
Когда б Вы знали, милая Людмила,
Какая в моём сердце дремлет сила
И сколько в нём священного огня,
Вы б замечали только лишь меня
И мимо бы меня не проходили.
Я Вас люблю. А Вы? Вы – да? Иль или?
Начало последней строчки Даньке понравилось гораздо сильнее, чем окончание. Ну что это такое: «Иль или?» – бред! Хотя если размышлять логически, то всё понятно…
Найти в Интернете страничку Люды труда не составило. Данька давно уже – тайно – заходил смотреть фотографии, которые казались ему верхом совершенства. Её фотографии. Все тысяча четыреста семьдесят шесть.
В сообщении он подписал, кому посвящено стихотворение, и под самим стихотворением напечатал свои имя и фамилию: Даниил Гришин.
Не прошло и нескольких секунд после отправки поэтических строчек, как ноутбук негромко «булькнул»: «Вам сообщение».
Сердце сжалось: «Уже ответ? Так быстро?!»
Сообщение было не от Людмилы. У того, кто отправил его, на страничке не было совсем ничего: ни одной фотографии, ни одной новости, никакой информации, кроме даты рождения, скорее всего выдуманной, и придуманного имени – «Какая есть».
А в сообщении было написано: «Ты мне тоже нравишься».
«Тоже?! – удивился Данька. – Почему – тоже?!»
Людмила стояла у входа в школу. Не у дверей, не у крыльца – чуть поодаль: несколько шагов вправо – там было очищенное от снега место; слева школьный дворник ещё работал лопатой.
Снег сыпал вечером – недолго. Ночью небо было тёмным, но чистым. Когда Данька писал стихотворение, он выглядывал в окно – видны были звёзды. А утром снова повалило. И, главное, ветра особенно не было! Однако снежная туча наползла на городок…
– Мне никто и никогда не писал стихов, – Людмила покачивала головой, не то удивляясь, не то разминая шею – так показалось Даньке. – Ты меня впечатлил, – голос девушки был одновременно бархатным и строгим; так Даньке казалось или было на самом деле, он не понимал.
Людмила сама подошла к нему. Первая. Ждала! Его!! Даньку!!!
– Приходи сегодня ко мне домой. Вечером. В шесть часов. Я хочу, чтобы ты прочитал своё стихотворение вслух. Мне. Адрес знаешь?
– Улицу и дом – да, – согласился Данька про адрес. – Номер квартиры – нет.
