-
Люд, расслабься. – Голос сестры вдруг становится серьезным, - я приехала, чтобы
сказать, что ты тут больше не работаешь. Извини, планы немного поменялись, но я
тебе заплачу сразу за два месяца. О деньгах можешь не переживать.
-
Но… а как же…
Я смотрю
на сестру и не могу поверить, что она лично увольняет «незаменимую помощницу»,
а я даже никак этому не поспособствовал, хотя, обычно не упускаю возможности
позабавиться и довести очередную красотку до нервного срыва. Ну, а что? Я с
самого начала твердил, что мне никто не нужен, а тем более - женщина.
-
Люда. – В голосе Светы слышатся стальные нотки, - так сложились обстоятельства,
извини. Можешь идти к себе и собирать вещи, заедем в офис и я с тобой
рассчитаюсь.
-
Вот, значит, как. – Людочка, наконец, приходит в себя и показывает своё
настоящее нутро, - быстро же вы тут от людей избавляетесь, наслышана! Да не
больно-то и хотелось за этим придурком ухаживать! – она смотрит на меня с
неприкрытой ненавистью, - немощный импотент! Недомужчина! Возомнил, будто он
пуп земли! Да кому ты нахер нужен, а?!
-
Вот это поворот… - я широко улыбаюсь и завожу руки за голову, предвкушая
интересный разговор. – Продолжай, крошка, я весь во внимании.
- Да
что тут продолжать?! – она вдруг разворачивается и с вызовом смотрит на
перепуганную девушку в платье. Её ребенок тоже молчит и смотрит на нас
серьезными, чернющими глазами, - если вы сюда пришли работать, да ещё с
маленьким ребенком, то советую срочно уносить ноги. Иначе этот придурок вас
просто сожрет и даже не подавится!
С
этими словами она круто разворачивается, и уносится вглубь дома, в комнату для
персонала.
-
Что ты опять натворил?! – шипит Света, сузив глаза.
-
Ничего. – Я приподнимаю бровь, - что может натворить недомужчина импотент? Разве
что пяточки пощекотать…
Я,
наконец, обращаю свое внимание на женщину, которая стоит рядом с сестрой. Бледная,
какая-то растрепанная. Голубые глаза ничего кроме животного испуга не выражают.
Брови светлые, значит, и волосы натурального оттенка. Блондинка. Губы –
обычные. То есть – настоящие, это удивляет, потому что я привык видеть вместо
рта разваренный пельмень.
Погоди-ка,
неужели, у неё легкий румянец на щеках? Да ладно! Где Светка такой раритет
откопала? Да, она, мягко говоря, даже отдаленно не похожа на идеал красоты:
пухленькие щечки, большая, наверняка, мягкая грудь, объемные бока и попец тоже
внушительный. Стоит так неловко, и мне почему-то кажется, что она хочет сбежать
отсюда сломя голову.
- А
это вообще кто? – киваю с равнодушным видом, и вижу, как она вся подобралась.
- Ах,
это… - Светка странно улыбается и смотрит на меня заискивающим взглядом, - это
моя подруга, Василиса. А это, - она показывает на девчушку, - её дочь Анечка.
Ей два года. Правда, миленькая?
-
Хрен знает, я думал, ей три. - Я морщу лоб и всё еще не могу понять, при чем
тут я, - это всё прекрасно, но вы, сюда, зачем приехали? Шашлыки пожарить?
- Рамиль!
Ну почему ты такой идиот, а?! – Света упирает руки в бока и на этот раз смотрит
на меня со знакомым бешеным выражением на лице. – Разве можно так
разговаривать при людях, которых увидел
впервые?! Ну, ради приличия можно быть хоть немного помягче?
- А
что такого я сказал? – смотрю с недоумением и искренне не понимаю, почему
должен расшаркиваться перед незнакомой женщиной и её ребенком.
