-
Рамиль!
Василиса
прижимает к себе девчонку и, кажется, собирается уходить. Очень хорошо, нашим
легче. Сестра торопливо хватает её за локоть, делает какие-то непонятные знаки
глазами и снова смотрит на меня:
- Василиса
не твоя служанка! Она моя подруга и просто поживет здесь, понятно? Если ты
будешь к ней добр, может, тебе что-то перепадет из еды. Если нет – то готовить
ты будешь себе сам. С этого дня у тебя нет никакой сиделки, и ты сам будешь за
собой ухаживать. Как видишь, ты получил, то, о чем так долго мечтал.
-
Какой хитрый и неожиданный ход.
Я
недовольно ерзаю в кресле и окончательно теряю интерес к разговору. Одно
понимаю точно: ко всем моим проблемам добавилась ещё одна, и весьма ощутимая.
Теперь в моем доме будет жить какая-то женщина с ребенком, а это значит, что
про тишину можно забыть навсегда. Ситуация кажется абсурдной, но сестра приехала
так внезапно, что застала меня врасплох.
- Вы
тут сами разбирайтесь, а мне надо в кабинет, поработать. И я очень надеюсь, что
никто не будет бегать по комнатам и визжать. Мне нужна полная тишина не только
сегодня, а каждый день. Это ясно?
Специально
не смотрю на желтое платье и разворачиваю коляску – пусть знает, что ей тут не
рады. Уж лучше бы старалась вымолить прощение у своего муженька и стояла дома у
плиты – ведь не ровен час, кормильца семьи потеряет. Но – нет же! Припёрлась в
чужой дом и надула щеки, будто я сказал что-то ужасное…
***
Сбежала
от мужа-тирана?! Да как ей подобное в голову пришло?! Зачем я поддалась на
уговоры и приехала в этот дом? На что вообще рассчитывала? Ведь прекрасно
знала, какой у него характер! Рамиль ни капли не изменился, а то, что сидит в
инвалидном кресле – так это ерунда, похоже, он даже не заметил особых перемен!
Стою
в ванной комнате и смотрю на свое отражение в зеркало. Сама на себя не похожа –
раскрасневшаяся, возбужденная, суетливая. Глаза на мокром месте, потому что в
груди тугой узел образовался – такой, что тяжело вздохнуть. Несмотря на ужасный
прием, я даже сейчас борюсь с жалостью – если Рамиль поймет, что я его жалею,
то кары не миновать.
Я
прекрасно понимаю, что он не потерпит, если его будет жалеть женщина. Поэтому,
стараюсь не испытывать вообще никаких чувств, тем более, он этого нисколько не
заслуживает. Как можно быть таким упрямым, эгоистичным ослом?! Как вообще можно
так грубо относиться к женщинам?
Закручиваю
влажные волосы в полотенце и влезаю в уютную, хлопковую ночнушку. Анюта только
что поела куриный суп, и сейчас лежит на кровати и смотрит Том и Джерри, сонно
хлопая глазками. Лапшу я сварила на скорую руку, и изо всех старалась не шуметь
– Света уехала, забрав с собой рассерженную девушку, и теперь, мы в доме
остались одни.
Кабинет
Рамиля находится на втором этаже, и он поднимается туда на специальном
встроенном подъемнике, но я всё равно боюсь лишний раз что-то сделать – мало
ли, вдруг услышит и разозлится?
Но –
делать нечего, нужно спуститься на кухню. На часах почти одиннадцать, а чтобы
Анюта уснула, нужно принести ей тёплого молока, а заодно и себе налить горячего
шоколада. Сейчас, когда крадусь по коридору и пытаюсь успокоить своё перепуганное
сердце, я проклинаю всё на свете, а в первую очередь – саму себя.
Мне
не нужно было поддаваться на уговоры Светы, потому что находиться здесь –
изначально очень глупая и бессмысленная затея. Каким образом он вообще меня
вспомнит, если я прячусь от него по углам? Стоит только увидеть его лицо и
глаза, как чувствую ужасное смятение – со мной творится что-то непонятное, и
чувства, самые разные – накрывают с головой.
