— Я что, дурак… Отстать так сразу… Лида, ну давай хоть попробуем. Вдруг тебе понравится…
Я смотрела в его глаза, как почти что в свои. Как похожи… По цвету…
— А вот этого я борюсь больше всего. Вдруг я влюблюсь и что тогда? Когда ты меня бросишь? Снова психологи? А у меня зарплаты только на погашение маминого кредита хватает. Психологи дорого обходятся. Ещё и шарлатанов полно. Пока правильного найдёшь, в долговую яму попадёшь. Нет, Федь, не вариант…
— А я не буду за тобой ухаживать. Секс. И все.
— Ну… Можно влюбиться и без всякого ухаживания. Я не хочу рисковать.
— Рискни лучше со мной, — он совсем перевалился через столешницу! Хорошо без галстука, а то искупал бы его сразу в четырёх сырах. — У меня идея! На миллион… — он тихо рассмеялся. — Поцелуев принцессы! А давай-ка я тебя влюблю и брошу. Но оплачу психологов. Ну, а потом… Третий раз-то точно не больно должно быть… Уже привыкнешь. Или встретишь того единственного и неповторимого… Ну?
Я молчала — глаза и серьезные, и смеющиеся. Он же пьян. Теперь я знаю точно. И я не лучше. Пьяная в стельку, а не подшофе.
— Я уже встретил единственную и неповторимую Лидочку-Сказочницу. Ты уверена, что ты персонал-ассистент, а не детский аниматор? Слушай, ну просто сказочно врешь. Зря ты остановила меня с третьим шотом. Я б поверил…
— Достоевский… Да, кажется, именно Достоевский говорил, скажите человеку правду, и он обязательно решит, что вы сочиняете, ибо такого не может быть никогда. По его понятиям. Этого человека…
Давыдов заржал, снова забыв про соседей. Взял мой стакан и поднёс к моему лицу. Сейчас же в рожу мне выплеснет, если я его не возьму. Взяла от греха подальше. Или наоборот… Делая шаг по планке, висящей над бездной.
— Пожалуйста, не заставляй меня пить! Я сейчас покажу тебе последний счёт, оплаченный психологу. Подожди.
Я схватилась на всякий случай за столешницу и крепко держалась, пока слезала с барного стула. Нужно дойти до входной двери. Сумочка висит поверх плаща. Кажется, не качаюсь. Босиком же притяжение Земли лучше работает. Достала телефон. Вызвала приложение Сбербанка. Вот они, бесконечные оплаты в сохранённых чеках — столько раз нажимала кнопку «повторить» платёж.
Вернулась на кухню, обошла столешницу, встала рядом с сидящим на стуле Давыдовым.
— Вот, — скопировала у него на глазах имя, вставила в поисковую строку Гугла. — Вот сайт, вот его персональная страница и группа ВКонтакте. Какие ещё доказательства нужны?
Я не отдавала телефон ему в руки. Сейчас Давыдов его забрал. Выудил, или сама безропотно отдала? Положил на столешницу рядом с бутылкой и своим Айфоном.
— Кто ж это за мудак такой?
— Почему сразу мудак? — я смотрела Давыдову в глаза. Сидит-то он на барном стуле высоко. — С ним было хорошо, а потом… Ну, он выбрал карьеру. Англия, иностранный диплом… Это важнее какой-то там девчонки, верно?
— Да нет… — Давыдов вдруг поднял руку и завёл мои волосы за ухо. — Если бы я знал, что кому-то из-за меня настолько плохо…
— Он не знает. Мы с ним не общаемся. Мы с ним не попрощались даже. Наверное, ему было не все равно, раз он испугался сказать, что бросает меня ради Лондона. Ну а, может, я напридумывала себе… Мой врач говорил, что незакрытая дверь мне и мешает. Но я не хочу его искать и с ним говорить. Даже если он вдруг скажет, что уезжая, не знал, что это навсегда. Что родители не дали ему выбора. Какое дело мне до этого сейчас? У меня другая жизнь.
