Конечно, в клане он ел сколько хотел и не задумывался о еде или чего она стоит. Он не был капризен, но считал, что как будущему магу ему нужно набираться сил и напитывать тело на будущее. Топот за спиной сообщил, что разговор, как и приём пищи, пройдёт в полном кругу.
Yoль раздала миски. Приборов у неё не оказалось, приходилось пить суп через край. Ничего вкуснее Нат, который никогда не голодал, не ел. Он не попросил добавки, потому что из котелка ела хозяйка. Для себя у неё не осталось и миски. Юноша быстро справился с едой, пару минут его мысли были полностью сконцентрированы на пище, но потом, наблюдая за движениями золотистой от загара руки, он счёл порцию хозяйки пустоватой. Ложка черпала один бульон.
Как бы то ни было, вскоре обладательница звонкого имени взялась за весло. Этот инструмент отличался от вчерашнего. Тот был примерно метра два, с двумя лопастями, расширенными и истончающимися к концам. Этот – четыре с лишним метра, с одной стороны ассиметрично выпуклая лопасть, с другой – багор.
Нат замечал ранее, что на лодке не было привычного хлама. Единственным элементом беспорядка была запиханная под носовую лавку сумка из парусины. Лавок или сидений было три, две скрепляли лодку у острых краёв, повышая прочность конструкции, ещё одна была в четырёх шагах от входа в каюту. Жилая «коробка» была выше ко входу и снижалась к противоположной стороне. Какие-то вещи имелись под просто и чисто устроенным ложем внутри. Ещё там стояла плотная, держащая форму корзина, в которой лежали как раз какие-то вещи, даже и не грязные как будто. На большой корзине была корзинка маленькая, с флаконами и какими-то женскими аксессуарами – Нат не разбирался, что-то было ярким, что-то блестящим, наверное, этими вещами можно было как-то скреплять волосы или украшать одежду. На месте Yoль он бы лучше позаботился одеться поплотней – в водах можно попасть в такие грязные места, что непокрытая кожа либо облезет, либо покроется язвами. Ни то ни другое никак не вдохновляет. На борту лодки, не спрятанные в каюту, были кое-какие вещи. Например, жаровня, продолжающая нагревать прокипячённый котелок. Возле неё стояли в жестяном блюде миски – каждый постарался запомнить, где чья. Был фильтр для перегонки воды, сапоги, которые женщина игнорировала как возможность защитить ноги, была маска-забрало с гоглами на случай бури. К закрытой же части каюты была прикреплена на крючок сетчатая ловушка для морских гадов, на ней держался присохший в прошлый лов синий листок водоросля – Нат надеялся, что им такого есть не придётся. Пол под босыми ногами прикрывал сине-зелёно-красный ковёр, загибающийся на борта. Ещё один, бело-красно-жёлтый лежал в стороне, почти у носа. Там же, под сидением, стоял какой-то начищенный пузатый котелок, возможно с едой. Лежала праща. Вход в каюту прикрывали не только щитки из пластинок, но ещё и придавливали нити нанизанных бусин. Лежали стопкой и два незамеченные вчера пледа, один в клетку, другой в завитушках. Если Yoль не куталась в них ночью, стоило прихватить их, чтобы накрыться. Нат не чувствовал, чтобы сильно замёрз прошлой ночью, но нос шмыгал ему обратное. Он сидел на прежней лавке, зажимая руки друг в друге.
Путаясь в непривычной одежде, перебирая грязными коленками, растрёпанная Кеyла подтащила к нему серый вязаный пуф, который юноша даже не видел раньше, и расселась прямо перед ним.
