– Дурак! – послышалось из кухни. Кому это было сказано, я так и не узнал.
Мне, себе, крану?
– Это твоя жизнь, я не буду тебе мешать! – сказала мне мама.
Мы оба плакали. На кухне текла вода.
Отец долго не мог понять, приходя домой и видя меня на диване, как можно так учиться. На третьем курсе я позвал родителей на спектакль. «Ловушка 46, рост второй» Щекочихина. Я играл Чижа. Над моим героем издевались, а потом он убил обидчика. В финале спектакля я стоял на коленях и плакал. В зале на третьем ряду прямо передо мной сидел отец и рыдал. Мама его успокаивала. Больше он никогда не спрашивал, чем я занимаюсь…
Потом мы уехали из Баку. Сначала поселились в Орле. Потом я переехал в Москву, и мы как-то редко стали видеться. Мама заболела и умерла. Рак. Папа в мои редкие приезды ставил на стол водку и хлеб с селедкой, и мы молча выпивали.
– Эх, сынок, пошел я на х…! – говорил отец и выпивал.
На прощанье он долго и молча держал меня в объятьях. Просто долго и молча… И через год его тоже не стало.
Потом в моей жизни случилась неприятность на личном фронте. Я искал забытья на сайтах знакомств. Мне было похрену, что это помойка. И там после долгого общения какая-то доморощенная изотерическая психологиня посоветовала мне:
– Попроси прощения у отца!
– Это как?
– Зажги дома свечу и попроси прощения!..
Я так и сделал. Я зажёг свечу. Я смотрел на огонь. Я видел отца в третьем ряду. Я видел маму рядом с ним.
– Простите меня! Простите, что я не стал математиком!
Она была с меня ростом, а я, ну так, чтобы не соврать, 185—187 в зависимости от настроения, и у нее был огромный бюст. Ну, как в порнокомиксах. Высокая, стройная, с огромной анимешной грудью и метр восемьдесят семь без каблуков. А в тот вечер она была на каблуках (плюс ещё 15 сантиметров) и с ухажером – мулатом, который катился с ней рядом в районе ее пояса и обильно потел, потому что было лето. Да и вообще потели все вокруг, потому что на свадьбу положено приходить солидными и в костюмах. А это была свадьба, и я был на ней ведущим. И мне было жарче всех. Потому как мой костюм был моим приговором к влажной сауне до конца мероприятия. Я с завистью смотрел на гостей: они имели право снять пиджак, а я нет. А ещё это была моя вторая свадьба, которую я вел. Думаю, от этого я тоже потел. Ну, и при взгляде на нее в КРАСНОМ платье с разрезом на спине до поясницы. Да, я тоже до этого думал, что так бывает только в кино! Не веришь? Можешь дальше не слушать… Друг мне подогнал эту свадьбу, это были его друзья, и ее он знал. Один круг общения. Какого хрена я согласился вести эту свадьбу!!!
Света! Светлана! Ко всему прочему она была подругой невесты, и я по долгу службы должен был общаться с ней! Это не просто совпадение, зачем-то подумалось мне в моей воспаленной жарой и тестостероном голове. Дальнейшее было последствием этой мимолетной мысли.
Зачем я согласился на эту свадьбу!!!
Я очень волновался! Так волновался, что у меня случилось расстройство желудка, или чего там бывает, когда крутит живот и что-то все время просится на выход, сверху и снизу, и страшно отойти от туалета. А тут ещё эти женихи и невесты, и она в красном платье. И вопрос жизни и смерти: доскажу ли я этот тост до конца в зале или закончу его в уборной, благо микрофон радио? Но свадьба пела и плясала, иногда играла, и всё реже говорила тосты, и все больше пила.
