Маленькая девочка в большом мире - страница 5

Я родилась осенью, и мне всегда казалось это очень противоестественным – родиться тогда, когда всё умирает. Ощущение временности всего я чувствовала еще маленькой. Отсюда острое желание запомнить момент до того, как он закончится. Я научилась мысленно фотографировать мгновение, зажмуривая глаза. Всегда знала, что эти «файлы» счастья будут моей опорой в моменты тревог и падений. Жадно хваталась за запахи, ощущения кожи и тела: только бы ничего не упустить, запомнить все свойства момента. Вот горячий песок в Оленевке обжигает мои пятки, вот рука помнит примерную тяжесть ведерка с каштанами после прогулки с семьей в парке, вот вкус простого торта из сгущенки, который мы делали на Новый год. Потом – встреча с Сережей, рождение детей. Качается большая лапа хвои в больничном окне, пока я прощаюсь с папой.

Коллекционер воспоминаний, мгновений – так называла я себя, будучи совсем малышкой. Теперь я учу наших детей замечать и мысленно фотографировать счастливые моменты.

В моем детстве мама много работала. И не только потому, что так было принято. А потому что на двоих у нас были одни мечты. Амбициозные, смелые и очень большие по меркам всех жителей улицы Стартовой в московском районе Медведково. Да и вообще – для среднестатистического человека из рабочей среды того времени.

Я уже и не помню, были эти мечты только ее изначально, а потом они как-то прилипли и переползли ко мне, стали общими. Или они всегда были одни на двоих. Наверное, это уже неважно. Я росла с ощущением большой миссии простой девочки из Медведково. Все, кто знаком с мамой, отлично знают, что под влиянием ее энергии все и всё вокруг приобретает смысл. И без миссии, цели и задачи уж точно никто не останется.

Мамина кипучесть сильно выделялась на фоне общепринятых норм, планов, распорядков. Не могу сказать, что они были где-то прописаны или установлены, они просто были. Все вокруг жили как будто регламентированно, даже в своей внутренней жизни. Жили очень похоже, плавно текуче, с одинаковым советским укладом. Но не моя мама, а значит, и не я.

Мама никогда не плыла по течению, а всегда создавала для нас свое собственное. Где нет общепринятых норм, а есть только наши. Например, десятый и одиннадцатый классы я окончила экстерном, чтобы успевать познавать новое и не зацикливаться только на уроках, хотя в то время это был не самый распространенный вариант обучения. Когда я была чуть младше, мама попросила нашу соседку тетю Машу возить меня по вторникам и четвергам в Дом пионеров на народные танцы, а по средам и пятницам – на Лосиноостровскую на грузинские. Сама она не успевала вернуться с работы к моменту начала занятий, но это обстоятельство не должно было влиять на мою творческую жизнь.

В три года я сильно заболела менингитом. До сих пор помню расположение кроватей в больничной палате и бесконечные уколы в голову. Врачам удалось спасти меня. После этого в моей жизни появилось «босиком по снегу». Если лет двадцать назад зимой, проходя мимо Стартовой, 27 в девять вечера, когда весь двор затихал и лишь изредка слышался лай беспризорных собак, вы видели странную девочку в купальнике, бегающую босиком по снегу, знайте: это была я. «Закалялась».