Малые поэмы - страница 3
Рекла она: – Заботы отпечатком
Отягчено чело… Ужель остатком
Былой твоей любви питаться впредь?
О, лучше бы немедля умереть!»
Но юноша, любовной полон жажды,
В зрачках девичьих отражался дважды,
И рек: «Звездою светишь для меня
На склоне дня, и на восходе дня!
О милая! Ты – плоть моя, и кровь;
К невянущей любви себя готовь:
Меж нами боги протянули нить.
Беречь тебя, стеречь тебя, хранить
Хочу! Душа с душой сплетется пусть.
Одно лобзанье – и растает грусть.
Мечтаю? Да! И вот о чем: такое
Сокровище обрел, что о покое
Мгновенно и навек забудут все,
Узрев тебя во всей неслыханной красе.
Коринф смятенный будет улья паче
Гудеть, завидуя моей удаче.
Сколь изумленно вытянутся лица,
Коль брачная покатит колесница
Сквозь уличные толпы!» Госпожа
Лишь охнула. Вскочила – и дрожа,
Упала на колени: «Ликий!..» Ливнем
Слёз разразилась, кои не смогли в нем
Поколебать решимости; отнюдь
Мольбе не внемля, раздувая грудь
Гордыней, злостью исполняясь жаркой,
Он сладить жаждал с робкою дикаркой:
Зане, любви нежнейшей вопреки,
Вразрез природе собственной, в тиски
Влечению попался, что готово
Блаженство из мучения чужого
Себе творить – а встарь не омрачало
Чела его столь темное начало.
Во гневе Ликий стал прекрасен сверх
Прежнего – как Феб, когда поверг
Пифона, змея злого… Змея? – Ба!
Где змеи здесь? Любовная алчба
Взыграла жарче, вопреки обидам.
И Ламия «о да» рекла с довольным видом.
И юноша полночною порою
Шепнул: «Но как зовешься? Ведь не скрою:
Робел спросить, поскольку – не вини! —
Не смертным, но богам тебя сродни
Считаю… Только много ль есть имён,
Чей блеска твоего достоин звон?
А друг, иль кровник сыщется ли в мире,
Чтоб ликовать с тобой на брачном пире?»
«Нет, – Ламия сказала, – в этом граде
Я не дружу ни с кем, покоя ради;
Родителей давно похоронили,
И с плит могильных не сметает пыли
Никто – ведь я, последняя в роду,
Живу тобой, и к мертвым не иду.
Зови друзей несчетно в гости; лишь —
О, разреши молить, коли глядишь
С улыбкой вновь! – на празднество любви
Лишь Аполлония ты не зови!»
Причину столь необъяснимой просьбы
Стал юноша выпытывать; пришлось бы
Искусно лгать – и госпожа ему
С поспешностью навеяла дрему.
Невесте в оны дни велел обычай
На склоне дня покров надеть девичий
И встречь цветам, огням и брачным гимнам
Катить на колеснице во взаимном
Согласии с любимым… Но бедна,
Безродна Ламия! Совсем одна
Осталась – Ликий звать ушел гостей, —
И поняла: вовек не сладить ей
С беспечной спесью и безмозглым чванством.
Задумалась – и занялась убранством
Жилища: ожидалось много люда.
Не ведаю, кем были, и откуда,
И как сошли помощники – но крылья
Незримые шумели; и усилья
Несчетные свершались в зале главном.
И трапезный чертог предстал во блеске славном.
И тихий стон таинственного хора —
Единственная, может быть, опора
Волшебным сводам – полнил дома недра.
И, свежеизваянные из кедра,
Платан и пальма с двух сторон листвой
У Ламии сплелись над головой.
Две пальмы – два платана: в два ряда
Тянулась, повторяясь, череда
Сия; и восхитительно сиял,
Оправлен в пламень ламп, великолепный зал.
О, сколь возникших угощений лаком
Был вид и запах! И безмолвным знаком
Дает уведать Ламия: она
Почти довольна и ублажена;
Незримым слугам остается лишь
Умножить роскошь всех углов и ниш.
Где мраморные прежде были плиты,
Явилась яшма; сделались увиты
Стволы резные враз лозой ползучей.
И дева, обойдя чертог на всякий случай,
Не огорчилась ни одним изъяном,
И дверь замкнула; в чистом, светлом, странном
Похожие книги
Изначально задуманные как огромные поэтические работы, «Гиперион», «Падение Гипериона» и «Колпак с бубенцами» оказались последними, незавершенными эпическими произведениями Джона Китса (1795–1821) и остаются среди его малых поэм, к числу которых относится и «Ламия», опубликованная в 1820 году.Поэма «Колпак с бубенцами» на русский язык переведена впервые.
Маснави-йи ма'нави – суфийская поэма, созданная основателем суфийского братства Маулавийа шайхом Джалал ад-дином Руми, – по праву входит в число шедевров мировой литературы. Едва ли в поэзии за все время ее существования найдется что-либо подобное, другой такой художественный текст, в котором бы в огромном объеме, но органично и естественно присутствовали цитаты из священных писаний – так, как это сделал шайх Руми, включивший в свою поэму во множ
Впервые на русском языке выходит один из наиболее значимых памятников немецкоязычной литературы – «Волшебный рог мальчика» – сборник народных песен, записанных виднейшими представителями немецкого романтизма Ахимом фон Арнимом и Клеменсом Брентано. В него вошли 723 песни, исполнявшихся на протяжении нескольких столетий. Сборник оказал существенное влияние на многих авторов XIX и XX вв. Гёте писал: «Книжечка эта по праву должна находиться в каждом
«Он приходил, зачаровывал, и наступало счастье» – так вспоминал Пабло Неруда о самом знаменитом поэте Испании Федерико Гарсиа Лорке. Его легкокрылая поэзия казалась бесконечно далекой от сумбуров и катастроф двадцатого столетия. Даже в поздних сюрреалистичных стихах Лорка представал как бы жителем другой планеты. Однако в его благозвучных сказочных песнях подспудно звучали печальные голоса современности, к которым автор не мог оставаться равнодуш
Три светоча китайской поэзии, три гения эпохи Тан в переводах Александра Гитовича, поэта, талантом которого бессмертные стихи стали частью и русской культуры.Свободолюбивый бродяга и воин Ли Бо (701–762), умудренный лишениями Ду Фу (712–770), утонченный аристократ и художник Ван Вэй (699–759) – они были современниками, и друзьями, и участниками самой масштабной гражданской войны, сотрясавшей Китай. Их стихи удивительно созвучны любым временам, по
Душа человека спит Сном Разума. А вот что выйдет из этого? Польза или сон Разума рождает Чудовищ? Как тогда назвать человека, носителя пусть и родственного, но все же генома Другого человека? Императора драконов и людей… Видать, Мирозданию опять понадобился Бессмертный Рекрут? И что ждет после его пробуждения само Мироздание? А его законы Мести? Пришла пора вспомнить ВСЕЙ Галактике, что Тень Разрушителя Миров вновь на горизонте событий Этого изме
Страшнее одиночества оказалась Пустота. Пустота везде, повсюду, внутри, снаружи. В одну секунду все важное растворилось, оставив ее в невесомости, в великом Ничто.Люся переживает болезненный разрыв с любимым мужчиной. Отношения предсказуемо зашли в тупик – избранник женат и его все устраивает. Девушка понимает, пришла пора перемен. Только вырваться из плена Пустоты не так-то просто. Казалось бы, сделай следующий шаг и лети, но даже птице Феникс д