— Только попробуй, и я пожалуюсь отцу! — парирует Светка. — Он и твоего отчима, и твою полицию вертел на одном месте. Он у меня знаешь, кто?
— Дай угадаю: вор в законе? — придумываю самое грозное, на мой взгляд, объяснение.
— Бери выше! — горделиво заявляет Светка. — Игорь Меньшов, слышала о таком?
Слышала, к сожалению. Он владеет почти всем в этом городе. В том числе моим отчимом: Игорь Меньшов его начальник.
Светка замахивается и бьет по лицу наотмашь. Рука ее тяжелее полена, хотя такая хрупкая на вид.
— Оставь меня! — кричу не столько от боли, сколько от бессильной ярости.
— Вот еще! — фыркает она, и замахивается снова.
Дело наверняка закончилось бы куда хуже, но в школьный двор въезжает машина. Девчонки разбегаются, оставляя меня в одиночестве.
Я почти рада видеть Семена — это его машина разогнала толпу девчонок. Не думаю, что Светка всерьез испугалась быть застигнутой на месте преступления, скорее, опасалась разрушить имидж школьной дивы, которая нравится всем без исключения.
— Ты опоздал, — замечаю упавшим голосом.
Достаю зеркало и носовой платок, промакиваю разбитую губу. Вот ведь гадина! Светка точно метила в цель. Теперь я выгляжу так, будто решила залезть в улей.
— Скажи спасибо, что вообще приехал, — недовольно шипит отчим. — Я вообще-то работаю, чтобы обеспечить вас с матерью. И дать кое-кому возможность учиться в лучшей школе города.
— Премного благодарна, — без намека на вежливость бормочу я.
Забираюсь на заднее сиденье и молчу до самого дома. Жаловаться бесполезно, отчим это сразу обозначил. А ябедничать на дочку его начальника и вовсе чревато последствиями.
Мама встречает ласковой улыбкой и распростертыми объятиями. Прижимаюсь к ней всем телом, наслаждаюсь таким родным запахом. Правда, его перебивает аромат дорогущих духов, недавно подаренных отчимом. Да и мама смотрит не на меня, а на дверь, в ожидании, пока войдет отчим.
— Он ищет место для парковки, — предупреждаю я. Пользуясь минуткой, пока мама принадлежит только мне, тараторю скороговоркой: — Я, кажется, разлюбила литературу… И еще, помнишь ту девочку — Машу? Мы в одном классе. А Вовку помнишь?
— Конечно-конечно, — заверяет она и целует в висок.
Не замечает ни разбитой губы, ни слез, что текут по моим щекам. Когда входит отчим, мама бросается ему навстречу, бросив мне короткий приказ: — Отвари себе пельменей или достань из морозилки мороженое.
— Спасибо, я не голодна…
Схватив из вазы яблоко, направляюсь к своей комнате. Вовремя вспоминаю о губе и возвращаю фрукт на место: поголодаю сегодня.
— Семочка пригласил меня в ресторан! — восторженно кричит мама из коридора. — Иди, я поцелую на прощание.
— Рада за тебя, мам! — отвечаю и недовольно морщусь. Нет сил смотреть на обжимания матери и отчима. Хватит с меня на сегодня счастливых парочек. — Мне уроков много задали, я тебя потом поцелую. Когда вернетесь.
Это, разумеется, ложь. Вернувшись, мама и отчим отправятся в спальню, не вспомнив о моем существовании.
— У тебя все хорошо? — спрашивает она. Иногда у нее все же просыпается материнский инстинкт.
— Да, мам, — вру я. — Лучше и быть не может.
6. Глава 6
Настоящее
Ольга
Пятнадцать лет прошло, а я помню девятый класс так, будто это было вчера.
Внешность моя за эти годы изменилась: волосы стали более послушными, мягкими. А вот характер — нет. Говорят, трудности закаляют. Вот только никто не предупреждает о том, что холодный нрав лишает преимущества быть мягкой, нежной женственной…
