"Ничего, Ефрейтушка, сами до дома доберемся, – нашептывала принцесса быку вечером, когда принесла ему воды, – Вот улетит по своим делам чудище, и мы с тобой в путь отправимся".
Так и сделали, да вот нате-здрасьте – белка за ними увязалась!
– Тебе какое дело? – нахмурилась Маняша, вытаскивая из волос запутавшиеся в них сухие веточки и листья.
– А такое, что никак тебе нельзя домой возвращаться! Ведьма тебя там дожидается!
– Да не такая уж Марфа Ивановна и злая, не наговаривай, – усмехнулась принцесса и собралась было двинуться дальше.
– Очень смешно! Обхохочешься! – рассердилась белка, – А как ты думаешь, почему ты понимаешь то, что я говорю? Почему со змеем разговаривать можешь? Непростая ты, Машенька, девушка! И матушка твоя такой была. А Вася… Ну соврал… Так ведь потому, что сберечь тебя хотел. Он, конечно, вор, бездельник и хулиган, но волшебное существо в обиду никому не даст, а ты у нас что ни на есть самая волшебная! Вот и охотится на тебя ведьма – силу твою забрать хочет.
– Хватит мне сказки рассказывать! Я не маленькая! А ты – такая же врушка, как и Горыныч твой! Возвращайся к нему и на глаза мне не попадайся больше!
Вздохнула белочка печально, да делать нечего – прыг на елочку, и ускакала.
Маняша же снова двинулась в путь, и плутала долго-долго, а дороги к дому так и не нашла. Вот уже и солнышко вновь садиться начало, на лес медленно опускалась черная непроглядная тьма. Вдруг где-то вдалеке, меж мохнатых еловых веток загорелся крохотный огонек.
– Бежим, Ефрейтор! Видишь, свет впереди? Значит, есть там кто-то, кто поможет нам да дорогу верную укажет. Хорошо бы, покормили еще… – вздохнула девушка и решительно направилась к источнику света. Бык тоже вздохнул и поплелся вслед за хозяйкой.
– Ты уверена, что нам надо туда идти? – густой бас вместе с горячим влажным воздухом столь резко и неожиданно коснулся уха принцессы, что она подпрыгнула на месте и завизжала.
Обернувшись, она встретилась со скептическим взглядом своего быка, осматривающего покосившуюся от времени деревянную избушку с одним-единственным светящимся окошком.
– Ты… Ты что, тоже разговаривать умеешь? А почему раньше тогда молчал? – не знала, радоваться или сердиться Маняша.
– Все умеют, – равнодушно покачал рогами Ефрейтор, – Только не все хотят. Я вот болтать не люблю.
– Ну, знаешь… – все-таки начала злиться девушка, но тираду свою закончить не успела, так как ее прервал звук открывающейся двери за спиной.
– Ох-хо-хонюшки-хо-хо! То ли Леший, чёрт, меня дурачит, то ли сон-дурман сладкий видится. Неужто сама Мария Алексеевна ко мне пожаловала, да не одна, а с закускою?!
На пороге избушки стояла старая, полноватая женщина с корзинкой в руках и с удивлением разглядывала оказавшихся у ее дома путников. Ее длинная, седая коса была аккуратно прибрана под белый с синими цветами платочек, сама она была одета в просторную красную рубаху, черные брюки и болотного цвета резиновые сапожки. На плечах ее красовалась черная ажурная вязаная шаль.
– Ну? Чаво молчите, сердешные? Как вас сюды занесло, говорю, голубятки вы мои сизонькие?!
– Здравствуйте, бабушка, – ответила опешившая поначалу от такого напора принцесса, – А мы вот… заблудились немного. Не подскажете, как до Красной Горки, в царство Алексея Захаровича добраться?
– Тю! Нашлась внучка! Ядвига Ивановна меня звать. Да только звать придется недолго, – рассмеялась женщина и вмиг вновь посуровела лицом, – Быка к калитке привяжь, сама в дом иди. Хотела по грибы сходить, да ну тепереча у меня другой ужин будет.
