– Ничего себе! – потрясенно повторила Маша. – А знаешь, тут что-то такое есть, в этих твоих рассужденьях…
– А еще позвоночник, Манька! Ведь нам этого самого дракона показывали. Фильм, короче, был. У него, значит, на спине – три горба, как, типа, плавник у акулы! Вдруг и Данилка… – Катерина уронила лицо на скрещенные руки и затряслась в беззвучных рыданиях.
– Нечего теперь реветь, раньше надо было думать! – Это как бы само собой вырвалось у Маши, вместо слов утешения, которые она уже приготовилась сказать подруге.
– А я… я Дашке звонила, – давясь слезами, рассказывала Катерина. – Это еще одна такая, как мы… Спрашиваю – у тебя ребенок здоровый? А она говорит: здоро-овый! – Катерина прерывисто вздохнула. – Потом Виолеткина Аленушка…
– Чья Аленушка? – переспросила Маша.
– Виолеткина. Это такая тетенька была, Виолетта, тоже на занятия к нам ходила… Старая уже, у нее внуки были, а вот тоже решила рожать… Так и ее дочка, типа того, в порядке!
– Вот и слава Богу! Ты что, недовольна тем, что у других дети здоровые?
– Я довольна! – истерически затрясла головой Катерина, отчего с ее длинных волос вновь посыпалась перхоть. – Я только, типа того, понять не могу… Почему же тогда мой Дани-илка?!. – Не сдержавшись, она зарыдала в голос.
– Ладно, – сказала Маша. – Теперь поздно реветь – слезами горю не поможешь. Теперь ты его лечи от всего сразу и надейся на лучшее!
– А он не… не превратится в бетмана? – на всхлипе выдохнула Катерина.
– Сейчас тебе, превратится! А в тигра или в змею он у тебя не превратится? Или в обезьяну?
Катерина только рукой махала: молчи уж, не трави душу. А Машу словно несло: ей хотелось на ком-то разрядиться, выплеснуть из себя то, что мучило ее сегодня с утра непонятным душевным дискомфортом… И почему-то это неприятное ощущение связывалось с теткой, которую она видела утром на этом самом месте. И еще с первоклашкой, которая недавно ревела на этаже начальной школы.
Однако надо было взять себя в руки и послушать Ангела. Это еще давным-давно бабушка рассказала Маше, что за ее правым плечом стоит Ангел-Хранитель, а за левым – нечистый дух. Ангел нашептывает ей добрые мысли, хорошие поступки… ну а бес, конечно же, все плохое. Кого послушать, зависит от самой Маши. Сейчас надо встряхнуться, забыть про свою головную боль и подумать о Катерине, которой действительно плохо. Да если бы Машин ребенок превращался в бетмана, да она бы просто места себе не нашла!
– Ладно, не расстраивайся… Моя бабушка говорит, что дети вообще часто болеют. Пока вырастишь ребенка, с тебя сто потов сойдет. Вот и ты сейчас в такой ситуации…
– А что мне, типа того, в этой самой ситуации делать?
– Подожди немного: может быть, потом твой Данилка, как это… перерастет! – вспомнила Маша особое бабушкино слово.
– Да, а пока он будет перерастать, никакого терпения не хватит… сколько ему еще, короче, болеть?!
– Ну, этого я не знаю… Он же у тебя совсем еще крохотный!
– Совсем, типа, крохотный, а уже на него все свалилось! Нет, надо что-нибудь придумать, не то, блин, и жизнь не в радость!
– Ладно, – сказала Маша. – Я, пожалуй, пойду домой, что-то у меня голова совсем раскалывается… А ты не падай духом, в конце концов найдется какой-то выход!
И, не слушая больше Катерининого нытья, Маша направилась на улицу.
4
Для молодой мамы Дарьи Авдеевой последние месяцы были тихой пристанью после перенесенных бурь и штормов. Она часто думала: какое счастье, что все уже позади! И не только трудные месяцы беременности, не только сами роды с их муками и тревогой, чтобы ребенка не уронили, не перепутали, чтобы он не подхватил в роддоме стафилококк… Проблемы начались раньше: с того, что Дашу оставил беззаветно любимый Олег, которого увела ее лучшая подруга… нет, пожалуй, еще раньше – с кольца, привезенного из пансионата на русском севере.
