– Думаешь, на этом острове ни у кого нет куриц? – выпрямился Норман.
– Ммм… я знаю, что они есть у Делакруа, но мы как-то уже приноровились ездить на Роконт к Колтонам.
– Прости, это я сбил тебя с толку. Помнишь грубиянку с пирожками? Ее зовут Джозефина Делакруа. Это была основная причина, по которой я решил, что лучше ездить к Колтонам. И тебя тоже в этом убедил.
– Ах ты! – Ребекка запульнула в брата кухонным полотенцем. – Нет, ты серьезно?
– Ну, почти. Люди говорят, что у Колтонов самый лучший продукт.
– В любом случае к Делакруа мы не можем пойти, так как их дом почти напротив Батлеров.
– Немного не доходя до Батлеров, вообще-то, и это нам в плюс. Могу сходить туда, когда немного стемнеет. Хочешь? Нам уже нечего терять.
– А что, если Хитклифф им все рассказал?
– Значит, прогонят меня. Как я уже сказал, – Норман покачал головой, – терять нам нечего.
Ребекка ненадолго призадумалась, а затем кивнула, еле сдерживая слезы.
Вечером начался сильный дождь, но Кэнделлам это было лишь на руку: вероятность встретить Хитклиффа по дороге в разы уменьшалась. Норман накинул куртку, взял с собой зонт – вещи, купленные на заработанное в управлении (интересно, их придется вернуть господину Батлеру?) – и вышел на крыльцо. Из-за дождя и жуткой темноты почти ничего не было видно, лишь свет из домов слегка освещал грязную дорогу. Сделав всего несколько шагов по дороге, Норман уже почувствовал, что вода стала заливаться в ботинки. Парень поморщился, ссутулил плечи и прибавил шагу. Через несколько минут Норман доковылял до заветной калитки, у которой была огромная лужа. Через забор, вероятно, и можно было перелезть, однако Норман решил приберечь этот вариант на потом. У всех здесь были высокие заборы из-за зомби. Громкие стуки по калитке не дали никакого результата, хотя из окон дома явно лился свет и был слышен чей-то смех. Может, закричать? Дом Батлеров был неподалеку, но делать было нечего.
– Э-э-эй!!! Эй!
В доме сразу началось какое-то шевеление, голоса напряглись. «Услышали», – с облегчением вздохнул Норман, но для уверенности крикнул еще раз. Теперь уже раздались глухие звуки шагов, скрип двери и хлюпанье обуви по лужам. Калитка отворилась:
– О, Норман! – воскликнула женщина средних лет. Ее звали Мадлен, и она была матерью «Джози-грубиянки с пирожками». – Заходи скорее, совсем промок уже!
В прихожей Нормана обдало теплом и сухостью.
– Хочешь дам тебе теплые носки? Проходи на кухню, чай попьешь…
Норман был явно не готов к такому гостеприимству, ведь цель его визита была достаточно короткой.
– Простите, Мадлен… – начал было он.
– Да не стесняйся!
– Я просто хотел попросить немного яиц, штук шесть.
– Хорошо, сейчас принесу! Куда же ты в такой дождь пойдешь? Налью тебе чай!
Норман улыбнулся и последовал за женщиной на кухню, откуда снова донесся женский смех.
– Джози! Налей Норману чай!
Женский смех сразу стих. За столом сидели «грубиянка с пирожками» и Бетти. Их головы тут же повернулись к Кэнделлу. После небольшой паузы Джози подскочила к чайнику и велела парню присесть, а Элизабет тепло его поприветствовала.
– Да, сейчас принесу яйца, – засуетилась Мадлен и покинула кухню.
Пока Джози занималась чаем, Норман размышлял о том, как ему повезло застать здесь Элизабет. Она могла бы замолвить за них с Ребеккой словечко своему отцу, но покуда Бетти не знает об их ведьмовском происхождении, ее аргументы для господина Батлера не будут иметь никакого веса. А можно ли ей об этом рассказать? Она казалась Норману надежным человеком. К тому же именно Бетти водила Ребекку по местам обитания Ариадны и много ей рассказывала об истории города. Вдруг девушку всерьез интересовали ведьмы, и она бы не отказалась познакомиться с представителями этого рода? Норман слегка наклонился к Элизабет и собрался сказать что-то вроде «нужно потом поговорить наедине», но Джози в этот момент как раз развернулась к столу и поставила перед юношей его чашку. Однако по настороженному взгляду Бетти юноша понял, что она заметила его намерение поговорить. Все, что им оставалось, сидя за этим столом, – это переглядываться, щуриться и пожимать плечами.
