– Дочура, насыпать тебе ещё ухи?
– Мам, ну ты опять? «Насыпать» это неправильно. Нельзя насыпать что-то жидкое, только налить… – Наташа протянула матери пустую тарелку. – Налей ещё, пожалуйста. Очень вкусно!
– Ой, дочура… Моя мама так всегда говорила, и бабушка, и прабабушка. Я привыкла. Насыпать, налить… какая разница, не пойму! Хлебушек бери ещё, наедайся.
– Спасибо. А папа когда приедет?
– Сказал, что завтра. Ещё попутчиков подождёт, да что-то там починить надо в машине, как раз всё заодно и сделает. Ты ему напиши, если что купить надо в райцентре.
– Хорошо.
– Как в школе дела?
– Как обычно. Елена Борисовна снова запуталась с логарифмами, а потом ещё одному из её первоклашек стало плохо, и она повела его домой. Так что алгебры, считай, и не было. А Семён Игнатьич сказал, что разбираться с причинами Карибского кризиса это всё равно, что пытаться вывести колорадского жука, и что в жизни он не думал историю преподавать, да вот пришлось!
– Ох, дочура… ну, что поделаешь! Хоть так, да вас всё-таки учат! Кто сейчас сюда поедет, к чёрту на куличики?… Спасибо, что учебники все есть. Ваша Людмила Ивановна молодец, школу сохраняет всеми силами, как может. Пока школа есть, деревня ещё живёт…
Татьяна убрала со стола тарелки и поставила на газ старенький эмалированный чайник. Наташа задумчиво смотрела на мать, водя указательным пальцем по выцветшей клетчатой клеёнке.
– Да… Людмила Ивановна мне, кстати, дала контакт репетитора по истории!
– Ой! Правда? Ты уже позвонила?
– Нет ещё. Она в Пушкине живёт, это около Петербурга где-то. Там сейчас совсем раннее утро. Надо подождать… Но я так волнуюсь, ужасно! Вдруг у неё уже мест нет. Или вдруг она увидит, что я ничего не знаю, и откажется заниматься… Страшно.
– Ну как же ты ничего не знаешь, дочура! У тебя же «пятёрка» по истории… – Татьяна выложила печенье из пачки на блюдце, дотронулась до крошечного скола на его краешке и вздохнула. Надо бы уже обновить посуду, но пока не на что.
– Мам, эта «пятёрка» на самом деле совсем не «пятёрка»! Семён Игнатьич у нас только даты спрашивает, а их выучить совсем нетрудно. А я задания по ЕГЭ как глянула, так там, знаешь, сколько всего, кроме дат и имён исторических деятелей!…. Я на половину вопросов вообще не знаю, как ответить. Даже как подступиться к ним, не понимаю!
Чайник на плите сипло засвистел и чихнул кипятком из носика, словно подтверждая Наташины слова. Мать налила в кружки кипяток и снова присела к столу. Опустила чайный пакетик сначала в дочкину кружку, потом, аккуратно поддерживая ложкой, перенесла его в свою.
– Ну, будем надеяться, что эта учительница тебе поможет подготовиться. А откуда Людмила Ивановна знает её, если она, как ты говоришь, под Петербургом живёт?
– А она туда переехала несколько лет назад… Раньше здесь жила, в Приморье, тоже в школе работала. Они где-то на учительских конференциях встречались, что ли. Теперь у неё там, в Пушкине, есть свой Центр по подготовке к ЕГЭ. И индивидуально она занимается с учениками, и онлайн тоже.
– Ох, так, наверное, это будет дорого, дочура… Нам с папой, конечно, для тебя денег не жалко… только… – Татьяна запнулась, не стала продолжать. Не надо дочке знать об их денежных затруднениях, ни к чему. Она ведь девочка неизбалованная, хоть и одна в семье, – никогда ничего не требует, даже не просит. По осени всегда ездит шишковать с другими ребятами, чтоб подзаработать. А что заработает, всё матери отдаёт, «в общую копилку», как она сама говорит.
